Добавлено (14-07-2009, 15:35)
---------------------------------------------

Разрушение Колодца Вечности

...Мальфурион видел воочию исход боя на небесах. Он успел прыгнуть в траншею и уйти в тылы прежде, чем демоны завладели полем боя.
— Свет! Свет! Они ползут на свет! Колодец надо закрыть, иначе всем крышка! — шептал молодой ученый Ценарию и Тиранде. — Нам надо любой ценой прорваться во дворец Азшары и ликвидировать сам портал! Кстати, а где Иллидан? Он ведь только что был здесь!

Иллидан пробирался через развалины эльфийской столицы, разговаривая сам с собой:
— Колодец? Нет! Я не могу. Мы умрем без колодца! Мы превратимся в прах! Они отняли у нас Тиранду, но мы не дадим им отнять у нас нашу прелесть! Злые эльфы хотят уничтожить магию, но мы их остановим. Да-да, остановим!
Эльф поднял голову и увидел впереди изящные очертания дворца Азшары. Светились все окна — над открытием колодезного портала трудились десятки колдунов. Магическое зарево видел и Мальфурион.
— Я не сторож брату своему, но думаю, он рванул к колодцу, — сказал он. — Как удачно — нам почти по пути! Совершенно не понимаю, почему бы трем благородным донам не навестить Азшару?

Вечерело. Герои пробирались через развалины, собирая выживших эльфов Кальдорей в импровизированный отряд. То и дело всем приходилось падать ничком за обломки плит, когда над головой пролетал очередной демон-охотник. Прежде чем пересечь очередную улицу, нужно было убедиться, что из-за угла неожиданно не выйдет неповоротливый адский страж. Первым признаком его приближения был грохот цепей.
Трещали пожары, хохотали демоны. Откуда-то со стороны Колодца Вечности доносился сварливый лязгающий голос: «Вы меня знали с хорошей стороны, но теперь вы меня узнаете с плохой стороны! Я вас всех доведу до слез!»
Подходы к дворцу герои преодолели быстрыми перебежками. Яркие вспышки магической энергии то и дело освещали всю округу, но демонов рядом с дворцом не было. Дворец стоял цел и невредим. Всполохи магии из стрельчатых окон окрашивали двор во все цвета радуги.
На проходной группа охранников Квель-Дорей остановила отряд. Они несли свою вахту так, словно и не было вторжения. Ушастый начальник охраны с магоискателем подошел к Мальфуриону.
— Колющее, режущее, огнестрельное?
Мальфурион распахнул плащ, под которым на поясах аккуратно висели мечи, кинжалы и сабли.
— Мать... — только и успел сказать эльф, отлетая к стене.
Оставшиеся охранники дружно выпучили глаза. Ценарион перехватил лук, а Тиранда вынула из кармана волшебную палочку.

Шла последняя фаза операции «Троянский конь». Саргерас самонадеянно попытался забраться в еще не открытый полностью портал и теперь прочно в нем застрял. Архимонд, бормоча про себя ругательства, безуспешно пытался вытянуть робота назад за ноги. Робот брыкался и ругался.
— Все потому, что у кого-то очень узкие колодцы. Вы меня еще узнаете, — хрипел он.
«Нет, все потому, о великий, что кто-то слишком много ест!» — захотел ответить Архимонд, но промолчал. Не потому что это был очень вежливый демон, а потому, что роботы не едят в принципе.
Азшара и хоровод из магов Квель-Дорей постепенно и сосредоточенно повышали напряжение на входе портала. На их вытянутых руках трансформировалась энергия, на кончиках ушей танцевали огни святого Эльма. Внутри колодца шла управляемая реакция на рекордных гигаваттных мощностях. Проход для армии Пылающего Легиона и лично Саргераса постепенно расширялся внутри удерживающего его поля.

— Теперь-то я точно просигналю им «Мальфурион здесь». Наур ар адриат аммин!
Полыхнул огонь, и двери тронного зала разлетелись в щепы. Маги-портальщики и гвардейцы вздрогнули так дружно, как будто долго репетировали. Королева оглянулась через плечо: «Иллиданушка-то не соврал!» — подумала она, заряжая огненные шары на кончиках пальцев.
— Все! — крикнул Мальфурион. — Портала не будет, электричество кончилось! — и отряд ринулся в атаку.
«Их не трое, а намного больше». — Первые огненные шары, оставляя за собой дымные хвосты, полетели в штурмующих зал эльфов. — «Удержать портал будет трудно. Но придется. Остановить реакцию уже нельзя».
В зале кипела схватка. Маги Квель-Дорей из последних сил держали контроль над порталом, в котором извивался и орал благим матом Саргерас. Нападающие пытались пробиться через строй личной гвардии королевы, но атака за атакой захлебывались.
Увлекшись прицельным метанием огненных шаров, королева едва успела увернуться от меча подкравшейся сзади Тиранды. Подоспевшие телохранители отвлекли эльфийку на себя и успели нанести ей несколько ударов, прежде чем пали сами. Когда Тиранда присела на ступеньку и достала бинты из аптечки, Мальфурион понял, что план «а» не сработал. Кальдорей усилили напор — телохранители и гвардия сгрудились вокруг магов-портальщиков. Королева осталась в одиночестве. Ученый обнажил меч и быстро пошел к ней через весь тронный зал.
— Тебе не стоило приходить сюда, Мальфурион Стормрейдж, — сказала королева Азшара, вынимая меч. — Ты стал слаб.
— Даже если ты убьешь меня, я стану намного сильнее, чем ты можешь себе представить, — спокойно ответил ученый. Два смертельных врага скрестили оружие.
В этот самый момент, пока внутри и снаружи дворца бушевало сражение, к краю колодца подползал Иллидан. «Ни демонсы, ни эльфсы не отнимут у нас нашу прелесть!» — прошептал он и погрузил в жидкую магию личную фляжку. — «Магия останется со мной, что бы ни случилось! Грядущие поколения меня поймут-с».
Паникующие колдуны в тронном зале из последних сил удерживали термоядерную реакцию в колодце. Несмотря на все усилия, нестабильность силового поля нарастала. Стормрейдж и королева плясали, размахивая мечами, в опасной близости от питающих портал силовых линий. Королева непрерывно метала в ученого цветочные горшки и вазы. Координатор магов-портальщиков оглянулся и схватился за голову:
— О, боже! Что он делает?! Кретино! (дальше следует непереводимая игра слов с использованием квель-дорейских идиоматических выражений).
Он рванулся наперехват, но не успел ничего сделать. Мальфурион все же врезался спиной в толпу магов, которые махнули руками. Магическое поле вокруг портала схлопнулось.
Бесшумный белый свет заполнил весь мир. И праведные, и неправедные были преданы этому святому огню.

— Замуровали, демоны!
Где-то очень далеко от Азерота в дальнем уголке космоса Саргерас стоял и молча смотрел на темное звездное небо — туда, где только что раскрылись врата к источнику бесконечной магии. Рядом с ним, сложив руки за спиной, с непроницаемым выражением лица стоял Архимонд.
Демоны рангом поменьше начали переглядываться за спиной своего повелителя, пытаясь угадать, кто оплошал и на кого падет высочайший гнев.
Но Саргерас, так ничего и не сказав, развернулся и пошел прочь.

Три Великих дракона, которые в этот момент зализывали раны далеко от поверхности Калимдора, обернулись на вспышку. Они увидели, как в центре континента на месте колодца ярче тысячи солнц загорелся ослепительный белый шар. Невидимая сила, заключенная в быстро расширяющийся круг, уничтожала один за другим города, сжигала леса, стирала с неба облака. Через минуту над тем, что было раньше колодцем, стало подниматься гигантское грибовидное облако.
Корчился и сотрясался весь мир до самого основания. Вспархивали с земли драконы. Раскачивались на цепях Древние Боги, заключенные в свои темницы. Центр Калимдора быстро опускался. Когда край земли оказался ниже уровня моря, океан хлынул в яму небывалым цунами. В воду погрузилось четыре пятых всего континента. От того мира, который так долго и кропотливо создавали роботы-титаны, на поверхности остались лишь два крупных участка суши — один на востоке, другой на западе.
На том месте, где когда-то гордо вздымались шпили эльфийской столицы, там, где блестел белой магией Колодец Вечности, забурлил колоссальный водоворот Маэльстром. Огромный вихрь оказался наполнен хаосом энергии всех четырех взаимодействий. Маэльстром остался здесь до скончания времен как напоминание о том, к чему может привести неосторожное обращение с энергией магического распада. И с тех самых пор оставшиеся жители мира при случае так и выражаются: «Чтоб тебе в Маэльстром провалиться!»
В последний момент перед взрывом королева Азшара защитила себя и дворец магическим полем. Щит оградил эльфов от излучения, но когда пришла большая волна, он не дал им выплыть на поверхность. Большая часть Квель-Дорей оказалась в западне на дне океана.
Перед Азшарой и ее придворными стояла простая альтернатива — погибнуть или приспособиться. Высшие эльфы выбрали жизнь; через несколько поколений Квель-Дорей уже могли похвастаться чешуей, плавниками и длинными змеиными хвостами. Преобразившись и забыв о жизни на суше, они назвали себя народом нага, а свою новую столицу — Наджатар. Нага не покажутся у берегов новых континентов еще десять тысяч лет.
Прежний мир ушел в небытие.

Гора Хиджал и дар Иллидана

— Вон наш ученый плывет на доске.
— А чего не шевелится? Сдох он, что ли?
— Нет, живые они. Вишь, глазами лупают.
«Это я живой», — подумал Мальфурион. — «Это я глазами лупаю».

«М-да, как-то все нехорошо получилось, — размышлял Стормрейдж, выгребая на доске из водоворота. — И перед ребятами неудобно».
За ним плыли Ценарий с притихшей Тирандой. Кентавр умел плавать, но плохо и недалеко, так что все три героя, отловив несколько бревен, сколотили плот. На нем после недолгих споров они поплыли вслед за солнцем на запад. Постепенно к ним присоединялись выжившие эльфы всех разновидностей, и вскоре одинокий плот обзавелся целой флотилией в кильватере.
Кальдореи молчали и мрачно поглядывали на Стормрейджа. Они побили бы его, если бы к ним по пути не прибились несколько высших эльфов, также выгребающих на запад. Били их, оставив Мальфуриона в покое.
Демонов не было видно. Ликвидация портала не пошла им на пользу, но почему-то осознание этого не приносило особой радости. Оказавшись в дивном новом водном мире, привыкшие к лесам эльфы чувствовали себя очень неуютно.
На сороковой день плавания Мальфурион выпустил голубя и обнаружил землю. Святая гора Хиджал торчала над водной гладью как обещание избавления от морской болезни и рыбной диеты.
Но после того, как не по своей вине ставшие моряками эльфы вывалились на берег, сюрпризы не закончились. В поисках пресной воды эльфы забрались на вершину горы и вскоре обнаружили там маленькое тихое озерцо.
Все бы ничего, но оно было заражено магией. Это был новый Колодец Вечности.
— Очень хорошо! Замечательно! — сказал Мальфурион, присев на камень. — Мы угробили весь мир, чтобы уничтожить колодец. Мы плыли тысячи километров. И что увидели, доплыв до земли? Новый волшебный водоем. Тут точно не обошлось без моего дурного братца. — Мальфурион подобрал фляжку. — Это его. Начинаем прочесывать лес, он не мог далеко уйти.

Неизвестно, как Иллидан добрался до Хиджалы раньше всех остальных. Он вылил содержимое своей фляги в озеро. И он был очень удивлен, когда его взяли под белы ручки, выволокли из дальней пещеры и привели к Стормрейджу.

— Вот. Жил в пещере, ловил рыбу, кусался при задержании, — сообщил начальник группы захвата.
— Ну и зараза же ты, родной... — грустно сказал Иллидану брат.
— Он хуже. Он просто кю!
— Ты нарушил закон джунглей!
— Верите ли, мессир, — начал Иллидан и принялся длинно и косноязычно оправдываться, притом все время врал. Выходило так, что он лично спас магию от полного уничтожения для будущих поколений.
— Исключительно в целях недопущения, — непонятно добавил он и сглотнул.
— Знаешь, что ты сделал? Ты прибавил нам неприятностей на десять тысяч лет вперед. Прекратим эту бесполезную дискуссию. Отдай умклайдет. Никаких больше дискотек: только балет и керамика, — заключил Мальфурион.
Он подозвал Ценария, и вместе они выкопали для беспокойного братца зиндан. Магические цепи сковали Иллидана по рукам и ногам, и был ему дан пожизненный срок (с учетом эльфийской продолжительности жизни — практически вечный). Но какая же тюрьма без стражи? На должность вечного часового никто из эльфов не рвался — крайнего выбирали жребием. Не повезло Майеву Шэдоусонгу — он заступил на пост.

Долго эльфы сидели вокруг озера. Выступал Мальфурион, стараясь игнорировать вопли Иллидана («Сижу за решеткой в темнице сырой!»).
— Поймите меня правильно, братья. Я, конечно, могу уничтожить и этот колодец. Благо у нас с Ценарием в этом деле большой опыт. Но я сильно сомневаюсь, что Азерот не превратится в Атлантиду после второго такого же взрыва. Так что пусть колодец будет. («Свободу попугаям! Сво-бо-ду! По-пу-га-ям!») Знаю, вы уже не представляете жизни без магии. Но есть хорошая альтернатива, о которой вам лучше расскажет мой четвероногий друг.
— Мы будем друидами, — сказал Ценарий, покосившись на эльфа. — Будем растить деревья, лечить землю и водить хороводы. Хорошо заживем!
И ночные эльфы стали друидами.

Мировое Древо и Изумрудный Сон

— А теперь посмотрите налево. Перед вами восхитительно раздолбанный архитектурный ансамбль! — группа остановилась перед развалинами одного из храмов Элуны. — Ты, ты и ты, готовьте доски для лесов, а вы разбирайте завалы. Камни нам еще пригодятся.
Эльфийские команды отстраивали город у подножья Хиджалы. В ход шло все — выброшенные на берег деревья, обломки зданий, энты-добровольцы.
— Драконы летят! Воздух! — раздался крик.
«Кажется, это из другой сказки», — подумал Мальфурион, но наверх посмотрел. Всем своим видом выражая вину и соболезнования, возвращались побитые драконы. — «Один крокодил. Два крокодила. Три крокодила...»
Это были Великие Драконы. Над стройкой парили красная Алекстраза, Изера (зеленая и очень заспанная) и бронзовый Ноздорму. Мальфурион, прикрыв лицо ладонью от солнца, молча следил за ящерами.
— Извините, у вас можно приземлиться?
— Чего?
— Чего, чего... Посадку давай!
Стормрейдж как архидруид от имени всей коммуны вышел к драконам с хлебом-солью. В другой день он бы с удовольствием напомнил им о былом и о том, насколько, по его мнению, успешно драконы справились с защитой Азерота от вторжения... Но именно сегодня он как раз получил новый уровень, и у него было хорошее настроение. Вкратце он описал ситуацию: есть колодец — есть проблемы. Нет колодца — нет Азерота. На запах магии снова могут прийти армии демонов. Иллидан требует адвоката и грозится голодовкой. Что делать?
Драконы посовещались и предложили свою помощь.

Друиды и драконы обсудили все возможности, согласовали фазы операции под кодовым названием «Зеленый шум» и приступили к делу. Сначала Алекстраза затолкала в заколдованное озерцо маленький желудь. Питаясь чистой магией, желудь быстро вымахал в дерево невиданных размеров — Нордрассил, «Корона небес». Корни его проросли по всей горе Хиджал, а верхние ветви залезали в стратосферу. Так, объединив в себе магию и учение друидов, Мировое Древо стало медленно залечивать раны, нанесенные флоре Азерота.
Ноздорму, Вечно Опаздывающий, зачаровал Нордрассил, зациклив время: «Пока древо существует, ночные эльфы не будут стариться и болеть».
Третий дар эльфам преподнесла Изера. Зевая, она соединила Мировое Древо со своим «спальным» миром, Изумрудным Сном. Этот мир существовал в параллельном измерении и позволял Изере управлять миром растений. Все эльфы-друиды оказались связаны с Изумрудным Сном такой же прочной связью, получив в свое распоряжение мощную магию жизни.
Но одна драконша не могла справиться с трудной задачей восстановления мира. Ей должны были помочь сами эльфы. Друиды вырыли себе берлоги, готовясь лечь в анабиоз, чтобы вместе с Изерой путешествовать по ее магическому сну. Им предстояло нести свою сонную вахту несколько сотен лет.

Исход высших эльфов

Года складывались в столетия. Столетия — в тысячи лет. Мир постепенно излечивал свои раны. Живущие в лесу эльфы расселялись по обретенному заново континенту, открывая новые и новые границы. Они назвали свою новую родину Эшенвэйл, что в переводе с эльфийского означает «пепельная долина».
Беженцами с востока оказались не только Кальдореи. На грубо сколоченных катамаранах прибыли фурболги, люди-медведи. Предводителями у них был простодушный на вид гигант и щуплый одноглазый разбойник. Вцепившись в бревна, до Эшэнвэйла добрались кабанчики. Они ушли в леса и вскоре наполнили их радостным похрюкиванием.
Строгими часовыми над лесами стояли друиды. Казалось, теперь ничто не может нарушить мир и спокойствие в оживающем Азероте.

В дверь поскреблись условным знаком. Из маленького окошка выглянул подозрительный глаз.

— Предвестники зла воют в ночи, — сказал незнакомец, стряхивая капли дождя с остроконечных ушей.
— Человек приходит к морю, когда хочет искупаться, — ответили из-за двери.
— Люблю запах леса поутру, — ответил посетитель.
— Это запах возрождения.
— Истинно так, как стрела без наконечника.
— Старый барсук копается в корнях Нордрассиля.
— Эээ... Черный холм молчит в ночи? — переспросил посетитель с надеждой.
— Старый барсук.
— Может быть, герань в горшке?
— Нет, там точно барсук.
— Или зеленый огонь не даст сгореть луне?
— Зеленый огонь? Вы ошиблись дверью, тайное общество Квель-Дорей дальше по улице. Здесь — организация по защите прав диких фурболгов.
— Извините.
Окошко захлопнулось.

В темной комнатке горела свеча. Вокруг нее сгрудились эльфы. Один из них говорил хриплым голосом:
— Долго мы еще будем таиться, как мыши в корнях деревьев? Мне до смерти надоел Мальфурион! Хватит ему командовать. Я хочу пить из его колодца, я хочу...
— Заткнись. Твои уши всегда невысоко ценились, потому что между ними никогда не было мозгов.
— Но, Датремар, я...
— Замолчи, я сказал! Я буду говорить. Да, я не смог спровоцировать друидов, они не хотят пользоваться колодцем. Но эти дураки сами отказались от магии, они не осознают, чего лишились. Пока за нами следят, мы будем сидеть тихо. Потом, когда нам удастся проникнуть в их ряды, мы найдем способ воспользоваться энергией колодца. Мы освободим Иллидана. И, когда это случится, мы снова станем сильнее всех.
Эльфы шумно вздохнули. Им уже давно хотелось быть сильнее всех. Начался гомон, но все замолчали, когда от стены отделилась тень. Незнакомец подошел к столу, снял темные очки — во тьме загорелись глаза ночного эльфа.
— Именем Элуны, всем выйти из сумрака!
— Он живой и светится... Среди нас Кальдорей! Господа офицеры, нас предали!
— Руки вверх! Ваша песенка спета! — сказал Мальфурион. — Кого я вижу! Датремар, высшие эльфы, ха-ха! Замечательно. Вся компания в сборе — какая прелесть. Выношу вам последнее эльфийское предупреждение. Больше друиды этих комплотов не потерпят. За непослушание — смерть. Разойтись по домам!

Высшие эльфы не вняли предупреждениям. Вскоре они попытались устроить провокацию, закрутив над всем Эшенвэйлом магический ураган. Но организация в очередной раз провалилась, и все зачинщики предстали перед синклитом друидов.
— Я вам говорил, чтобы вы завязывали? — устало спросил их Мальфурион.
— Говорил.
— Говорил вам, что покараю смертью за заговоры против эльфизма-друидизма?
— Говорил.
— Вот и не жалуйтесь теперь.
Но до кровопролития не дошло — даже у разозленного до крайности Мальфуриона не было желания лить эльфийскую кровь. Воспитательные меры решили совместить с исследовательской экспедицией — и высшие эльфы официально были сосланы на восток.
Датремар и его сторонники построили огромный флот. Они радовались тому, что остались в живых и избавились от контроля со стороны своих консервативных собратьев. Друиды тоже были довольны — теперь вольнодумцы не будут ошиваться у корней Древа Жизни. Под радостные марши флот раскольников отплыл на восток — туда, где грохотал Маэльстром.
Долгие месяцы Квель-Дореи осторожно огибали стороной гибельный водоворот с севера. На восемьдесят первый день плаванья с клотика одного из кораблей раздался крик: «Земля!»
Эльфы на кораблях подхватили клич, радостно шамкая беззубыми ртами. На всех парусах корабли поспешили к вздымающимся на востоке горам. Когда названия прежних королевств окончательно забудутся, люди назовут этот берег Лордаероном.

— Во славу Элуны, королевы Азшары и всех Квель-Дорей, я нарекаю эту землю королевством Квель-Талас, — сказал Датремар и вонзил древко флага в песок. — А я, соответственно, буду королем.
Он не знал, что уже через несколько лет религия Элуны будет забыта. Высшие эльфы перестанут воспевать сумерки, поклоняясь солнцу и яркому дневному свету.

Стражи и Долгое Бдение

Квель-Дореи ушли, оставив ночных эльфов вариться в собственном соку. Друиды вздохнули с облегчением и начали готовиться к спячке. Напоследок вся древесная команда закатила прощальную вечеринку для друзей и близких.
Тиранда, первосвященница храма Элуны, предложила возлюбленному архидруиду Мальфуриону воспользоваться служебным положением и остаться с ней.
— Что ты забыл в этом Изумрудном Сне? А если снова придут демоны — а ты дрыхнешь.
— Не могу остаться. Я слово дал, понимаешь? Меня товарищи засмеют.
— Ты меня не любишь!
— Люблю. И скоро вернусь, не пройдет и сотни лет. Жди!
И стеклянный колпак анабиозной камеры начал медленно опускаться.

Оставшись без любимого, Тиранда не стала плакать и бесцельно бродить по лесам. Она знала — пока существует Колодец Вечности, мир в опасности. С уходом друидов у служительниц Элуны появилось много новых обязанностей. К одной из них Тиранда подошла со всей серьезностью.
Уже через несколько недель в леса Пепельной Долины вышли первые патрули женских отрядов, набранных из священниц. Это были Стражницы Тиранды — хорошо подготовленные отряды быстрого реагирования, приученные к ведению боя в лесах.
Стражницы постоянно держали связь с Ценарием. Он тоже не терял времени. Ценарий создал целую расу четвероногих кентавров и набрал из них собственную армию Хранителей Лесов. Застенчивые дриады, дочери старого кентавра, скакали на легких оленьих копытцах по лесам и вели постоянную разведку.
Задача по созданию вооруженных эльфийских сил была признана выполненной. Но Тиранда продолжала беспокоиться. Где-то там, за звездным небом, ей мерещился враг, который ждет реванша. Чем больше внимания она уделяла подготовке Стражниц, тем чаще ей снились кошмары. Вскоре чуть ли не каждую ночь она видела один и тот же сон: Пылающий Легион Саргераса обращает леса Калимдора в пепел.

До вторжения орков оставалось семь тысяч лет.

Долгие месяцы эльфийский флот осторожно огибал стороной гибельный водоворот с севера. Через много дней с клотика одного из кораблей раздался крик: «Земля!»
Эльфы на кораблях подхватили клич, радостно шамкая беззубыми ртами. На всех парусах корабли поспешили к вздымающимся на востоке горам.
— Во славу Элуны, королевы Азшары и всех Квель-Дорей, я нарекаю эту землю королевством Квель-Талас, — сказал Датремар и вонзил древко флага в песок. — А я, соответственно, буду королем.

Несколько странных существ в шкурах и с дубинками стояли на гребне холма и хмуро разглядывали подплывающие к берегу эльфийские корабли.
— Кто они, папа?
— Это варвары. Из дикого будущего. Они убьют нас, заберут наших женщин и драгоценные металлы, — сыронизировал старший дикарь.
— Они похожи на троллей, только без клыков и ростом пониже.
— Начинают распаковывать тюки с бусами и зеркалами. Может, подойдем и познакомиться?
— Не-е... Улыбаемся и машем, парни, улыбаемся и машем.

Закладка Квель-Талас

Датремар стоял на холме и с сомнением смотрел на вздымающиеся на горизонте горы. У подножья холма эльфы Квель-Дореи обустраивали временный лагерь и бодро пели: «Обскачи весь белый свет, никого мудрее нет нашего Датремара!»
«Вашего Датремара, вашего меня... Мы преодолели ветра и бури Маэльстрома, — думал вождь. — Мы путешествовали по обломкам бывшего мира, раскрыли множество тайн и нашли немало потерянных королевств. Все это время нам сопутствовало жаркое солнце. Я хорошо загорел, кстати...»
— Эй, там, внизу! Стройся! — крикнул он эльфам.
Квель-Дореи отвлеклись от строительства базы и приготовились слушать вождя.
— Солнце, воздух и вода — наши лучшие друзья! Наши слабосильные братья — певцы сумерек. Но мы не какие-то ночные зверьки. Мы будем поклоняться яркому солнечному свету и красивой жизни. Отныне зовите меня, своего любимого атамана, Солнечным Странником, сокращенно — СС.

Поселиться в маленьких бунгало прямо на берегу океана — идея заманчивая. Но даже солнечные эльфы не могут без деревьев. Из лагеря на берегу группы исследователей одна за другой отправлялись на разведку. Уже через несколько дней стало ясно: варианта лучше, чем Тирисфальские поляны, не придумать. Тихое, спокойное и очень красивое место — оно напоминало эльфам о потерянной родине.
Вскоре на полянах выросло эльфийское поселение. Так бы жили эльфы трудом и миром, без нужды и зависти, если бы не страшная тайна этих мест...

Комнату наполнил тихий шепот и скрип ломкого пера.
«Судовой журнал. Четвертый год, пятый месяц и двенадцатый день с момента высадки.
Все с ума посходимши. Все с ума посходимши. Все посходимши с ума. Проба пера. Пишет Датремар Солнечный Странник, волею солнца властитель высших эльфов. Наверное, зря мы основали город на старом индейском кладбище. Стоило обратить внимание на то, что птицы здесь летают вверх лапками, а животные ходят, раскачиваясь из стороны в сторону. Возможно, не следовало выкапывать индейцев и зарывать их вниз головой. Зачем мы это сделали? Не помню».
В покои Датремара вполз по-пластунски стражник. Он некоторое время кружил рядом, а потом скрылся за углом. Эльф задумчиво погрыз перо и продолжил:
«С каждым днем положение ухудшается. По ночам здесь летают привидения. Одни дружелюбные, другие — с мотором. Позавчера приходил добрый Ээх и загадывал сказки. Древнее зло, которое спит под этими землями, заразно. Уже полгорода болеет обломом и пофигизмом. Шиза косит наши ряды. У меня нет другого выбора — надо объявлять всеобщую эвакуацию. Привидения сами по себе, а мы уйдем на север.
Бред наш насущный даждь нам днесь».

Переселенцы растянулись на километр. Квель-Дореи шли по недружелюбным скалистым просторам Лордаерона на север в поисках новой родины. Сейчас им бы очень пригодился Колодец Вечности, но запасов магии у них не было — с ужасом эльфы поняли, что становятся смертными. Их настигали болезни, они умирали от голода. Без подкрепляющих доз волшебства они уменьшились в росте. Некоторые отрастили шерсть на ногах и ушли в леса. Даже знаменитая фиолетовая кожа эльфов начала бледнеть.
Датремар, идущий в первых рядах, посматривал на усталых телохранителей и раздраженно бормотал:
— Что с нами всеми происходит? Что со мной происходит? Я опух весь. Падаю все время. Давеча, не поверишь, к зеркалу подошел — испугался. Смотрю — помоги Элуна — где же Датремар Солнечный Странник? Морской зверь спрут — весь цветными пятнами иду. То красный, то синий. А хотите, я себя стукну? Тогда я стану фиолетовым в крапинку.
Один из телохранителей сделал жест «внимание» и незаметно указал в сторону опушки. За деревьями неуклюже прятались несколько сутулых косматых существ, одетых в шкуры.
— Местные охотники. Разведчики встречают их уже третий день. У них здесь маленькие поселения в лесах. Себя называют «хомо сапиенс», — пояснил стражник.
— Опасны? — спросил Датремар, который все никак не мог отделаться от дурных предчувствий после недавних стычек с динозаврами и пещерными великанами.
— С их каменными топорами — разве что для зверей. Против наших мечей они ничего сделать не могут. На рожон не лезут и правильно делают.
Вязкую тишину внезапно прорезал сигнал тревоги. «Только б не гигантопитек, все что угодно, только бы не гигантопитек!» — машинально подумал Датремар и оглянулся — воины спешно собирались в манипулы и занимали оборонительные позиции. Через минуту на гребне холма впереди показались сутулые силуэты врагов. Раздался нестройный вопль: «Зуль-Аман!» — и, размахивая топорами, существа дружной толпой ринулись в атаку. Это были не люди. Сверкая клыками, с холма ссыпались толпы троллей.
Эльфы заорали: «А Элберет, ядрена вошь!» — и встретили троллей мечами и копьями.

С боями эльфы пробивались к южным пределам Зуль-Амана — древней империи троллей, раскинувшейся по всему северному Лордаерону. Тролли со своей устойчивостью к ранам и способностью отращивать утраченные конечности не смогли остановить нашествие высших эльфов. Но Лордаерон был слишком мал для двух рас.
Войско Датремара прорвалось в северные леса, где эльфы заново основали королевство Квель-Талас. В суровой северной глуши они поклялись создать империю, которая в будущем станет куда больше и могущественней, чем у ночных эльфов на западе.
Атаки троллей Амани продолжались, и вскоре Квель-Дореи поняли, почему. Их опять угораздило основать город на древних руинах. Совершенно случайно столица будущей империи Квель-Талас оказалась на руинах священного города.
Тролли, естественно, были слегка недовольны таким поворотом событий.
— А кто их спрашивает? — усмехнулся Датремар Солнечный Странник и призвал магов. — Я дам вам парабеллум! Пришло время применить боевые заклинания.
— Огненные шары и ледяные дожди — все это хорошо, — сказал один из колдунов. — Но как же... — он ткнул пальцем в зенит, где среди далеких звездных систем притаился злой и жадный до магии Саргерас.
— Спокойствие, только спокойствие! — ответил Датремар. — У меня все ходы записаны. Операция под кодовым названием «железный занавес» уже вступила в первую фазу.
Идея была и впрямь интересная — если магия испускает излучение, которое можно обнаружить, — почему бы не экранировать эти таинственные лучи? Мобильные группы Квель-Дореев отправились к границам своего нового государства, чтобы прикрыть весь Квель-Талас экранирующим щитом. В землю, прямо в толщу скама по периметру были установлены зачарованные рунные камни, в просторечии «камни Гингемы». Щит работал в обе стороны — не пропускал магическое излучение наружу и отпугивал дикие племена троллей.
В первый раз идея Датремара удачно воплотилась в жизнь. Отогнав троллей и не опасаясь Пылающего Легиона, эльфы начали отстраивать свою новую столицу. Среди лесов выросли величественные дворцы, напоминающие архитектурой Калимдор. Огромные башни поднялись над скалами. Датремар уступил почти всю свою власть собранию Серебряной Луны и положил начало династии Солнечных Странников, номинальных владык Квель-Таласа.
Собрание Серебряной Луны состояло из семи аксакалов — под его руководством эльфы снова стали использовать магию и так, и сяк, уповая на защиту магического барьера из камней Гингемы.

Золотой век Квель-Дорей продолжался долгие столетия. Но не знали эльфы, что за пределами их страны рассеявшиеся было в лесах тролли не оставили попыток выгнать эльфов со своих исконных земель. Все эти годы тролли собирались в племена, наращивали военный потенциал и терпеливо ждали.
Ровно через четыре тысячи лет после первого поражения огромные армии троллей вышли из леса и осадили сияющие башни Квель-Таласа.

Аратор и войны троллей

Пока на далеком севере эльфы и тролли выбивали друг друга из леса, человеческие племена Лордаерона успели слезть с деревьев и поселиться на плодородных южных холмах. Люди давили друг друга, резали родных братьев, сестер душили — словом, шла повседневная будничная жизнь.
Но постепенно в набегах и братоубийственных войнах выделилось одно племя — арафийцы, или сокращенно — ара. Его вожди прекрасно понимали, что драка на севере не может длиться вечно и война рано или поздно придет на их Арафийские холмы. Шесть долгих лет арафийцы проявляли чудеса ловкости и изобретали военную тактику, побеждая одно племя за другим. Каждый род они присоединяли к себе, делая чужим вождям предложение, от которого те не могли отказаться («Барбамбия кергуду!» — «Он говорит, что если вы откажетесь, он вас зарежет. Шутка!»).
Численность арафийских армий постоянно росла, и очень скоро все Арафийские холмы объединились под одним знаменем. Теперь народ ара мог встретить лицом к лицу и троллей, и эльфов — «хоть миллион, хоть миллиард».
Закрепляя успех, вожди решили построить могучую крепость — огромный город Стром, столицу юного государства Аратор. Теперь северная грызня не беспокоила людей — за десять лет разрозненные племена превратились в единую и могучую человеческую расу, к которой одно за другим присоединялись племена даже из дальних земель.

Первым королем Аратора стал Торадин. Он постоянно посылал на север разведчиков и знал, что борьба эльфов и троллей перешла в стадию позиционной войны — и те, и другие построили доты, протянули ряды колючей проволоки и сидели в окопах.
Ушастые эльфы и особенно эльфийки были королю симпатичнее клыкастых троллей, но он не спешил ввязываться в конфликт, предпочитая укреплять обороноспособность. Очень скоро разведчики с севера донесли печальную весть — эльфы побеждены и уничтожены. Однако через несколько месяцев выяснилось, что это не совсем так — с севера пришли чудом вырвавшиеся из окружения дипломаты Квель-Таласа и постучались в ворота Строма.
— Пустите нас! Мы — дефектные. Мы ваши друзья!
Торадин принял эльфов со всей любезностью. Он догадывался, о чем те пришли его просить, и понимал, что от войны уже не отвертеться.
Аргументы Квель-Дореев были простыми и доходчивыми: если тролли возьмут Квель-Талас, они станут могущественными и несокрушимыми — и что тогда помешает им отправиться на юг, чтобы завоевать Аратор? Армия людей — вот что могло переломить ход событий в пользу эльфов. Взамен — вечная дружба, экономическая помощь, новые технологии и, может быть, даже магия... потом... со временем.
— Магия, — сказал король Торадин. Он понял, что эльфы не в том положении, чтобы торговаться. — Это именно то, что нам нужно! Вы научите нас своим чарам, и мы с удовольствием поможем вам разгромить злых троллей.
«Однако не просочиться бы в канализацию», — подумал он.

Договор был заключен в тот же день. Торадин еще не начал комплектовать полки, а с севера уже пришли несколько эльфийских инструкторов по ЧАВО (чародейству и волшебству). Солдат быстро протестировали и выявили сотню самых способных — именно эти избранные стали учиться у эльфов кидать огненные шары.
Хотя ученики поначалу обращались с волшебными чарами и боевыми заклинаниями очень неуклюже и неловко, вскоре инструкторы поняли, что потенциальные магические способности людей не уступают эльфийским. Курс был очень сжатым, и преподавали на нем только базовые заклятья, и только боевые. Первым магам человеческой наружности дипломы были выданы уже через две недели.
Эльфы заметно приободрились. Когда все было готово, они вышли из ворот Строма и отправились на север, к осажденным собратьям. За ними шли полки могучего войска короля Торадина.

Битва трех армий, в которой решалась судьба всего Лордаерона, завязалась у подножья гор Альтерак. Несколько дней кипело сражение — тролли, эльфы и люди занимали высоты, шли в атаку, выбивали друг друга с позиций много-много раз.
Наконец повелители эльфов решили, что пора применить секретное оружие. Сотня людей-магов и множество эльфийских колдунов обрушили на головы троллей небесный огонь, и тролли запылали как факелы. Был использован прием Геракла — обожженные тролли не регенерировали. Ряды клыкастых аборигенов дрогнули и побежали.
Армии Торадина поднялись из окопов и бросились в погоню, истребляя бегущих. Сам король поднялся на господствующую высоту, осмотрел поле сражения и произнес историческую фразу:
— Люблю запах паленых троллей поутру. Это запах победы!

Это был конец цивилизации троллей. Они так и не оправились от поражения. История Азерота для них закончилась — больше никогда тролли не смогут объединиться и вернуться на историческую арену единой расой.
Эльфы, получив в свое распоряжение весь северный Лордаерон, принесли клятву верности и дружбы народу Аратора и роду короля Торадина. Люди и эльфы отныне будут жить в мире и согласии.

До вторжения орков оставалось две тысячи семьсот лет.

Добавлено (14-07-2009, 19:03)
---------------------------------------------
Стражи Тирисфала

Шипящие огненные шары еще сыпались с неба там и тут, но тролли уже не сопротивлялись. Отращивая утраченные конечности и опаленные шкуры, они уходили в леса, чтобы навсегда потерять земли предков.
— Люблю запах паленых троллей поутру! — изрек Торадин, рассматривая поле битвы в бинокль.
«Это побьеда», — зашептались междуплеменные военные атташе, а эльфийский посланник лучезарно улыбнулся Торадину:
— Взгляните на этот впечатляющий огненный ураган! Ваши маги под нашим мудрым руководством сотворили настоящее чудо. Сила сильна в них, если позволите так выразиться. Мы с вами выиграли вдвойне — эльфы получили жизненное пространство, а вы, арафийцы, теперь знаете основы магии.

Через несколько дней послы Квель-Таласа и люди подписали мирный договор. Эльфы принесли клятву верности и дружбы народу Аратора и роду короля Торадина, получив взамен весь северный Лордаэрон.
— Колдуйте во славу человеческо-эльфийской дружбы! — напутствовал юношей из гильдии ЧАВО эльфийский архимаг. — А если возникнут проблемы — не стесняйтесь, обращайтесь к нам, мы всегда поможем.
«Например, если вы вдруг ненароком призовете Саргераса и его Пылающий легион», — мрачно подумал он. Тем временем хор молодых магов затянул гимн гильдии: «Я надеваю волшебный плащ и волшебную шляпу...»

Наступил долгий мир. Эльфы постепенно расселялись по обестролленным серверным землям. Армии Аратора вернулись в Стром с победой. Торадин больше не отправлял солдат на покорение новых племен, справедливо опасаясь отхватить слишком много земли.
Торадин правил долго и счастливо. Стром рос и богател, молодые маги колдовали — и это было хорошо. Через много лет старый король умер. Его многочисленные наследники уже не так щепетильно относились к вопросу о принудительном расширении границ Аратора. Завоевательные походы начались снова.
Чтобы удлинить границу за счет очередного племени, достаточно было послать небольшой отряд, усиленный несколькими магами. Стоило боевым волшебникам демонстративно сжечь колдовским напалмом пару гектаров леса, как все племя уже неслось навстречу завоевателям с хлебом и солью. Драться с арафийцами не хотел никто, а посылать юношей в столицу изучать магию желали буквально все! Неудивительно, что очень скоро границы империи арафийцев распространились на весь южный Лордаэрон, а в гильдии магов появились новые лица. Новички не знали эльфийских наказов, не уважали традиции и считали, что учителя ограничивают их по пустой прихоти.
Куда делись прежние времена, когда магией занималась лишь сотня избранных? Пришла другая эпоха. Пьяные студиоузы незримых университетов шатались по улицам Строма и практиковали магию на всем подряд — от уличных собак до вывесок магазинов. В кабаках вместо торжественного: «Я надеваю...» раздавались фривольные песенки про магический посох.
Даже королевский дворец не был защищен от неприятностей. Слуги пытались использовать колдовство, чтобы облегчить свой труд. В очередной раз услышав в королевских покоях: «Ой, какой холосый половичок... был», старый король взбунтовался, собрал высших магов и объявил:
— Я, конечно, все понимаю — под вашим началом племя младое, незнакомое, им надобно учиться. Но вся столица уже стонет от ваших выходок, налогоплательщики ропщут. Вижу только один выход: организуйте обучение в другом месте, подальше отсюда. К примеру, можно основать магическую академию в северных землях. А вторую академию мы соорудим на противоположном конце Азерота... где-нибудь в конце земель... о чем это я?
— Мы подумаем над вашим предложением, — холодно отозвались маги. Но самые амбициозные в глубине души прыгали от радости, потому что обратная сторона изгнания — полная свобода и неограниченная власть.

Где водятся волшебники? Местом изгнания магических школ и библиотек стал город Даларан, выросший в горах к северо-западу от Строма. Даларан оказался первым независимым арафийским городом-государством и первым симптомом грядущего распада империи.
Сюда пришли сотни магов, колдунов, способных юношей и мудрых старцев. Как по мановению волшебной палочки, над Далараном поднялись остроконечные шпили, украшенные изумрудами. Впрочем, почему «как»? Архитектурой здесь заведовали маги, они вложили в башни Даларана не одно укрепляющее заклятье.
В городе поселились не только волшебники — кто-то должен был обеспечивать бесперебойную работу канализации, торговать хлебом и мести улицы. Самые терпеливые крестьяне, ремесленники и торговцы пришли в Даларан, чтобы ухватить свою долю от волшебных богатств. Ради «длинного золота» они готовы были терпеть все что угодно — и волшебные взрывы при неудачных алхимических опытах, и случайные превращения в овец.
А ошибки в экспериментах были частым делом — молодые маги желали поскорее освоить новые возможности чародейства и волшебства. Сотни амбициозных колдунов тренировались в высоковольтных заклинаниях. Очень скоро ткань реальности вокруг Даларана стала истончаться и прорываться. Древняя история с эльфами повторялась.

Все началось одним прекрасным утром. По улице Даларана бежал человек в волшебной шляпе. За ним гнался паукообразный демон. Судя по крикам преследуемого, это был самопрограммирующийся голем на тригенных куаторах с обратной связью, которые разладились, и... «Ой-ой, он меня сейчас расчленит!»
Десятку магов удалось загнать чудище в темный переулок и там совместными усилиями выгнать из реальности. Тогда еще никто не знал, что это запах магии привлек агентов Пылающего Легиона, которые когда-то были изгнаны из Колодца Вечности. Один за другим, там и тут, при мощных выбросах энергии демоны проникали в Даларан.
Одни чудовища были похожи на рогатых собак, другие напоминали ожившие груды булыжников. Поначалу обычные горожане ничего не подозревали — в газетах о странных пришельцах не было ни слова, и даже на первых полосах ежедневника «За передовую магию» публиковались лишь официальные статьи («Ударим огнешаром по отдельным недостаткам»). Волшебники, пытаясь разобраться в происходящем, скрывали от публики случаи проникновения демонов в город.
Однако когда по улице вдруг начала ходить большая крокодила (она зеленая была), сея панику, ужас и вред, даже среди крестьян поднялся ропот. Правящий в Даларане совет магократов насторожился: цепь странных появлений незваных гостей даже с натяжкой не походила на случайность. Каждый раз на борьбу с очередным демоном отправлялись сильнейшие маги, но раз за разом они натыкались на жесткое сопротивление — пришельцы из Искаженного нижнего мира легко парировали заклятья и с неприятным смехом растворялись в воздухе.
Маги стали ловить на себе косые взгляды. Крестьяне не хотели терпеть демонов, иерархи не могли ничего с ними поделать. Пошли слухи о революции. Магократы не стали дожидаться всплеска народного гнева; они вспомнили древние слова эльфийского архимага и отправили послов в Квель-Талас.

— Ну, вы дали стране угля! — сказал остроухий архимаг, выслушав посланников. Он нахмурился и глубоко задумался.
— Совсем плохо? — Послы имели бледный вид.
— Если бы все было совсем плохо, — рассудительно сказал архимаг, — я бы сейчас с вами тут не разговаривал. Однако любое промедление преступно. Я бы даже сказал, архипреступно!
Архимаг взял молоточек, разбил стекло с надписью: «Разбить в случае сами знаете чего» — и нажал на кнопку.
— Я только что объявил оранжевый уровень демонической угрозы, — пояснил он. — Сегодня же мы соберем комиссию, отправимся с вами в Даларан, и вы покажете нам своих... питомцев.

Тщательно обследовав Даларан, эльфы пришли в совет магократов и объявили:
— Две новости — хорошая и плохая. Плохая — это агенты очень злобного демона-завоевателя, ворочающего миллионными армиями, и очень скоро нам всем может стать очень кисло. Хорошая — масштабное вторжение нам пока не грозит, если вы урежете свои запросы по вольтажу.
— Мы сделаем все, что вы скажете, — произнес председатель. — Но объясните нам, что вообще происходит?
Эльфы не стали спорить. Они пригласили нескольких избранных магов в Квель-Талас в Совет Серебряной Луны.
— Мы расскажем вам все. Может, вы еще не знаете такой истины, но мы навсегда в ответе за тех, кого научили магии.
Остроухие рассказали магократам древнюю историю Калимдора — о Колодце Вечности, о пришествии Пылающего Легиона, об уничтожении колодца, об изгнании на Восточные Королевства и о вечной угрозе, что затаилась где-то там, за звездным покрывалом. Они объяснили, что магия притягивает Легион и, если люди не откажутся от магии, демоны так и будут приходить в Азерот как к себе домой.

Волшебники не могли отказаться от дела всей своей жизни. Но подвергать опасности города и селения Лордаэрона им тоже не хотелось — баррикады на улицах не способствуют сосредоточению.
После долгого размышления они предложили эльфам создать совместную тайную организацию. Спецслужбу, целью которой был бы отлов и истребление демонов, сумевших прорваться в Азерот.
Эльфы не возражали. Уже через несколько дней в секретном месте на Тирисфальских полянах был заключен договор, и первые тайные агенты получили задания.
— Мы — самая засекреченная организация в Лордаэроне! Наша цель — отслеживать и бороться с демоническими проявлениями на этих землях. Мы — ваша первая, последняя и единственная линия обороны. Мы работаем в тайне. Мы существуем в тени. Мы — Стражи Тирисфала! — Таков был девиз новой спецслужбы.
Ключевой фигурой в ней был лишь один человек во всей разветвленной сети — избранный Страж. Он получил неограниченные полномочия и огромные силы, предоставленные магами эльфов и людей. Энергия сотен колдунов, слитая в одном человеке, позволяла ему легко расправляться с любым демоном.
Всю жизнь Страж посвящал борьбе с демонами. Он охотился за ними на земле, боролся с ними в воде и гонялся за ними по небу. Он обладал небывалой силой и скоростью. Когда он размахивал мечом, клинок сливался в призрачный круг. Его волосы побелели. Он стал видеть в темноте.

— Видишь демона?
— Нет.
— И я не вижу. А он есть!..

Имени первого Стража история не сохранила. Когда он постарел, устал и не смог больше бороться с демонами, Совет Тирисфала избрал следующего Стража и передал все магические силы ему. А потом — следующему...
«Если что-то странное творится по соседству, кого мы позовем? Стражей Тирисфала!»
Шли годы, сменялись поколения. Стражи вели незримый бой с демонами, посещающими с недружественными визитами Аратор и Квель-Талас. Демоническая угроза была снижена до желтой. Человеческая империя росла и процветала.

До вторжения орков оставалось две с половиной тысячи лет.

Кузня — пробуждение гномов

Злые языки утверждают, что эльфов боги создали из звездного света, людей — из солнечных лучей, а чтобы создать гномов, титану Хаз-Гороту хватило одного неосторожного движения зубилом.
На самом деле титаны, придавая форму миру Калимдора, создали совсем не гномов, а особую служебную расу подземных жителей — земных — с тем, чтобы те продолжали ухаживать за планетой, не появляясь на поверхности. Как морлоки, земные рыли ходы, строили дворцы, присматривали за полезными ископаемыми и знать не знали, что творится наверху. Наземные проблемы их не занимали — дикая это была раса и несимпатичная: вид сутулый, рост низкий, шерсть по всему телу и огромные челюсти, перекусывающие гранит.

Но когда был взорван Колодец Вечности, земных хорошо приложило. И это неудивительно — стонала вся планета! В панике подземные жители собрались в пещерах, где они когда-то были созданы, заперлись там и погрузились в оцепенение. Убежищем земным стали гигантские подземные чертоги, бывшие города титанов — Ульдуар, Ульдум, Ульдаман...
Подземные жители могли спать тысячи лет до скончания времен. Но что-то их разбудило. Ученые до сих пор выдвигают разные гипотезы о том, что бы это могло быть, — от изменения температурного режима пещер до заведенного на несколько тысяч лет будильника. Проснувшись, земные посмотрели друг на друга и ужаснулись. Они лишились бессмертия, и их прежний функциональный внешний вид ушел в прошлое: пялились друг на друга и хохотали обычные гномы — приземистые, носатые и бородатые.
Новая раса освободилась из рабства подземного царства. Гномы прокопали выход из Ульдамана и вышли на поверхность в горные районы срединных Восточных Королевств. Их приятно удивили небо и солнце, им понравился свежий воздух, но память о жизни в пещерах все еще была сильна. Неудивительно, что гномы при первой же возможности основали свой первый город в высочайшей горе с заснеженной вершиной.
Гномы назвали свои земли Хаз-Моданом («Гора Хаза») в честь своего создателя Хаз-Горота. Дойдя до самого сердца горы, они построили огромную кузницу. Вскоре вокруг нее вырос большой город, который гномы назвали просто и без изысков — Кузня. Гномы обрабатывали в своем городе камень и драгоценности, искали в горах богатства и ценные минералы, отливали кольца и жгучие радиоактивные камни. Ни люди, ни эльфы долгие века ничего не знали о новой расе.

До вторжения орков оставалось чуть больше тысячи лет.

Семь королевств

Империя Аратора умирала. Стром по инерции оставался главным городом, но центробежные силы уже растаскивали единую страну на отдельные независимые полисы — Гильней, Альтерак, Куль-Тирас. Формально они оставались подчинены Строму, но новые обычаи, торговые пути постепенно отдаляли их от столицы.
Традиционным магическим городом, давно уже независимым, был, конечно, Даларан, управляемый Орденом Тирисфала. Магократы давно оправились от шока, вызванного известием о Пылающем Легионе. Волшебники секты Кирин-Тор занялись созданием каталога заклинаний, артефактов и магических предметов с тем, чтобы выпустить Энциклопедию магии. Полным ходом шла подготовка к изданию первого тома.
Города Гильней и Альтерак создали собственные мощные армии, которые отправились на юг исследовать земли Хаз-Модана. Они быстро наткнулись на город гномов. Две расы, встретившись, быстро поняли выгоды торговли. Гномы и люди заключили мир, стали торговать, обмениваться кузнечными и инженерными ноу-хау, вместе изучать военные технологии и историю Азерота.

Роль торгового города взял на себя Куль-Тирас, основанный на острове к югу от Лордаэрона. Вся его экономика была завязана на кораблях и рыболовстве, и очень скоро жители Куль-Тираса построили огромный торговый флот, объединивший дальние побережья.
По отдельности независимые города процветали, но империи от этого было уже не холодно и не жарко — Стром окончательно пришел в упадок. Обветшали стены, покосились ворота, в подвалах развелась нечисть. Жизнь ушла на периферию, а с ней ушли торговцы, крестьяне и ремесленники.
Даже знатные лорды Строма понемногу начали понимать, что у города нет будущего. Одни обратили внимание на дикие северные земли Лордаэрона. Другие захотели отправиться на юг через Хаз-Модан. Потомкам короля Торадина не нравились оба варианта — они яростно протестовали, пытались убеждать, уговаривать, угрожать — но уже ничего нельзя было сделать. Жажда странствий охватила и простых горожан.
Лорды Строма организовали исход и отправились на север на нетронутые земли Тирисфала. Далеко на севере, на берегу озера Лордамер они выстроили огромный город, который назвали бесхитростно — Лордаэрон, как и весь северный континент. В новый город среди дикой природы начали стекаться странники в поисках внутренней гармонии и безопасности.
Потомки арафийцев не захотели оставаться в опустевшем Строме и организовали «последний бросок на юг» — через Хаз-Модан. Не зная, что ждет их за горами, они долгие месяцы шли на юг, в земли, названные позже Азеротом. Их усилия были вознаграждены — за горами усталые путешественники открыли плодородную равнину. Здесь и был основан город Штормовой, который позже стал столицей огромного и сильного королевства.
А древний Стром опустел. Лишь немногие воины остались за его полуразрушенными стенами. Город уже не возродился, но упрямые стражи заселили опустевшие земли и назвали себя стромгард, что значит «Стражи Строма».
Империи Аратора больше не существовало. Города ушли на вольные хлеба, связи прерывались. Мечты короля Торадина о едином человечестве так и остались мечтами.

До вторжения орков оставалось восемьсот двадцать три года.

Эгвин и драконья охота

Пока жители Строма обживали новые места и города Азерота росли и развивались под мирным небом, Стражи Тирисфала продолжали свое вечное бдение. Один за другим, в течение долгих столетий они гонялись за демонами по всему Лордаэрону.
Одной из последних Стражей была Эгвин, могучая воительница из рода людей (эльфов в Стражи вообще не принимали). Выиграв тендер у Ордена, она отнеслась к своей работе необычайно серьезно. Мантию Стража на плечи («Ух, бесовская одежа!»), верный меч в руках, бурлящая сила сотен магов в сердце — и ни один демон не мог противостоять Эгвин. Война с демонами — это не столько зрелищные бои, сколько бесконечные поиски, внимательная слежка и изнуряющее преследование в вечернем сумраке.
«Ко мне, упыри! Ко мне, вурдалаки!»
Кроме демонов, Эгвин в глубине души недолюбливала Совет Тирисфала, считая, что в нем заседают мужские шовинисты, старики, непримиримые ортодоксы и вообще неприятные граждане. «С какого перепугу я вообще им подчиняюсь? — часто спрашивала себя она. — Кто лучше знает, как ловить агентов Саргераса, — эти кабинетные крысы или я, опытный следопыт? Почему вообще эта охота продолжается сотни лет, и отчего нельзя закончить ее одним мощным ударом?»
Опасны такие мысли, на Темную сторону ведут они!
Постепенно нетерпение Эгвин стало проявляться в ее работе. Стражница перестала размышлять, при первой же возможности бросаясь в бой или в погоню. Совет Тирисфала видел, что Эгвин тяготится долгими разговорами и разъяснениями, — но никого лучше ее под рукой не было. Работа шла, демоны уничтожались по мере поступления — что еще нужно?

Воинское мастерство Эгвин росло с каждым годом, и одним прекрасным утром она вдруг почувствовала смутную тревогу: демоны все реже и реже стали появляться в Лордаэроне. Постепенно область встреч с демоническими агентами смещалась на север, в заснеженные земли Нортренда.
Быть может, там их гнездо? Нортренд стал новыми охотничьими угодьями Стража Тирисфала. Среди холодных горных вершин носилась Эгвин, истребляя демонов одного за другим: «В очередь, морровы дети, в очередь!» Очень скоро ей стали попадаться мертвые драконы. Это последние остатки былых драконьих армий, ушедших от смертных рас, — демоны преследовали крылатых ящеров и убивали их, высасывая магию.
«Птичку жалко», — подумала стражница и отправилась на поиски драконов.
Когда последние драконы встретили Эгвин, радости их не было предела. Вместе они навалились на демонические отряды, и удача сопутствовала им. Со Стражем драконам нечего было бояться, и в сражении ей не было равных. Бой закончился легкой победой. Но когда был изгнан из этого мира последний демон, случилось нечто страшное.
На Нортренд спустилась тьма, и пришедшая с севера буря взметнула снежные бураны. В небе над горами появилась огромная темная фигура. Эгвин забыла обо всем, потому что через мгновенье титан уже стоял перед ней. Это было невозможно, но это было! Дьявол — длинный, сухой, грозный! Саргерас, король демонов и властелин Пылающего Легиона, появился перед Стражницей и ощетинился адской магией.

— Время Тирисфала пришло к концу, моя дорогая! И мир скоро склонится перед мощью Пылающего Легиона.
— Не бывать этому никогда! Экспекто патронум!
Эгвин бросилась на него, вложив в бросок все, что у нее было. Мимо! Мир накренился, а Саргерас снова перед глазами. Эгвин бросилась снова и на этот раз смогла ударить мечом. Титан согнулся пополам и медленно повалился в снег.
Стражница подошла к лежащему гиганту, примериваясь, как ударить, чтобы покончить с ним сразу. И тогда Саргерас приоткрыл глаза и сипло произнес:
— Dumkopf! Rotznase!
Сначала Эгвин его не поняла. А потом забыла странные слова...

Храбрая Эгвин стояла над телом Саргераса:
— Возможно, я была несправедлива к покойному. Но был ли он нравственным демоном? Нет, он не был нравственным демоном. Это был бывший титан, тунеядец, хулиган и пироман. Все силы он положил, чтобы жить за счет Азерота. А общество не хотело, чтобы Саргерас Титанович жил за его счет. Вынести этого противоречия во взглядах он не мог, потому что имел вспыльчивый характер. И потом он умер. Все!
«А чтобы ты не ожил случайно, товарищ, мы тебя похороним по первому разряду», — подумала довольная Эгвин. Сгнившее тело Саргераса было спрятано в гробнице в древнем городе со странным названием Рулиа. По необычному стечению обстоятельств, этот город лежал глубоко на морском дне с тех давних пор, как погиб первый Колодец Вечности.
Самоуверенная стражница считала, что победила демона навеки и принесла мир в Азерот. Как она ошибалась! Все прошло по плану Саргераса — погибая в своей физической оболочке, король демонов сумел переместить свою душу в тело ослабленной боем Эгвин.
«Странно... в теле такая приятная гибкость образовалась». Воительница не знала, что уже несет в себе семя будущих войн и катастроф. На долгие годы Саргерас затаился в теле Эгвин, ожидая своего часа.

До вторжения орков оставалось двести тридцать лет.

Добавлено (14-07-2009, 19:07)
---------------------------------------------
Война Тр

«Хей-хо, хей-хо!» — странные звуки доносятся из норы в скале. Это гномий рудник — под этими горными кряжами тысячи трудолюбивых гномов вгрызаются в горы Хаз-Модана, чтобы все богатства взять из-под земли. Картины мирного труда проходят длинной чередою — вот гном несет ведро с водою, чтоб ею напоить стада.
Низкорослые и бородатые, крепкие и храбрые Балины и Двалины, Трампкины и Дрампкины, Заки и Арзаки, Румпельштильцхены, Казанунды и даже один рябой, который утверждал, что его зовут Шуттенбах, — все трудятся в горах, добывая металлы, сапфиры, алмазы, рубины, топазы.
Сотни лет непрерывно росло их поголовье (на вопрос о способе размножения гномов гоблинские ученые отвечают уклончиво: «При помощи кувалды»). Но не знал старый король Модимус Анвилмар, что хотя и нет вражеских армий у перевалов, и гоблины не устраивают набеги из-под земли, беда подкрадывается к гномам. Беда, которая называется так: «Нас слишком много!» Анвилмар спокойно правил, взирая на низкорослых подданных с трона.
А потом он умер. Очень жаль.
На три больших клана разделилось гномье общество. В Кузне, в тепле и уюте обитали рыжие Бронзобороды (за глаза их звали «Бронтозябрами»). Главой семейства был почтенный дон Мадоран Бронзобород, Король-в-Горе, любивший повторять: «Из пещеры родимой ни шагу назад!»
Вытесненные из Кузни на снежные холмы Дун-Моро, гномы из клана Диких Молотов заселили поверхность и основали несколько деревень вокруг столицы. Они прославились необузданным нравом («Психи, психи! Вы все законченные психи!» — «Предпочитаем слово «берсеркеры», парень»), а во главе клана стоял суровый тан Хардрос Дикий Молот, Король-у-Горы.
Глубоко под землей рыли тайные ходы и плавили металл с нарушением всех технологических норм гномы Темного Железа. Их соседи сверху, получая продукцию, ворчали: «Выплавили бы вы шлак, протерли бы свое железо тряпочкой — оно бы и засверкало! И сами бы помылись!» — на что посланцы клана Темного Железа неизменно отвечали: «Ну и что? Зато мы самые начитанные!»
— И что же вы начитываете? — спросили как-то Бронзобороды.
— Преимущественно рэп.
Руководил кланом Темного Железа колдун Тауриссан, Король-под-Горой. Он не был похож на своих коллег — Мадорана и Хардроса. Мрак и сырость сделали его характер совсем иным. Именно благодаря ему и всем Темным гномам родилась поговорка: «Если Темный ведет себя вежливо, значит, он копит силы, чтобы потом вести себя очень скверно».
Очень скоро, накопив достаточно сил, Король-под-Горой штурмовал Кузню. На шум драки прибежали Дикие Молоты. Долгие годы горы сотрясались от взрывов аммонала — три клана вели беспощадную войну. Воспользовавшись стратегическим преимуществом, Бронзобороды выгнали собратьев из окрестностей Кузни.
Дикие Молоты, ведомые разъяренным Хардросом, ушли на север через врата Дун-Алгаза и основали собственное королевство среди гор Грим Батола. Очень скоро в их подземные хранилища начали поступать первые золотые слитки и драгоценные камни.
Гномам Темного Железа повезло меньше — они поклялись отмстить собратьям за поражение и ушли на юг, где Тауриссан назвал своим именем город у подножия Красного Кряжа. Вместо того чтобы укрепиться стратегически, Темные, наскоро обосновавшись в новом месте, решили применить против Кузни и Грим Батола новую тактику «зерг раш» — ту самую, названную потом орками «блицкригом».
Войска группы «Север» должны были атаковать Грим Батол, в генералы была зачислена жена Тауриссана — храбрая Моджад. Среди гномов издавна было принято носить устрашающие шлемы-маски. Моджад маску не носила — ее лица боялись даже друзья. Войсками группы «Юг» командовал лично Тауриссан. Его целью была Кузня.
Атака на обе крепости должна была начаться синхронно, но по неизвестной причине штурм Кузни задержался, и Бронзобороды успели закрыть металлические двери толщиной в несколько метров. Шансов у Тауриссиана не было, его армия не успела вовремя сориентироваться, и Темные были разгромлены. Колдун с остатками преданных ему сил быстро отступил к Красному Кряжу, Бронзобороды наступали ему на пятки.
Тем временем дела у группы войск «Север» шли чуть лучше. Моджад открыла личико, и обороняющиеся Дикие Молоты в панике отступили в глубь горы. Темными чарами колдунья подняла из мрака создания из потустороннего мира и погнала их в психическую атаку. Дикие Молоты оборонялись яростно, но их всех спас Хардрос, который пробился со своими телохранителями к Моджад и, глядя на колдунью в отполированный бронзовый щит, отрубил ей голову. Мгновенно сгустившийся мрак рассеялся, каждый воин из армии Темного Железа внезапно пал духом, а Дикие Молоты воспряли и одним ударом выбили их из своих пещер. Остатки Темных в панике отступили на юг, пытаясь добраться до ставшего вторым домом Красного Кряжа.
Каково же было их удивление, когда, перейдя последний перевал, они увидели знамена ненавистных «Бронтозябров», осадивших Тауриссан! Впереди была вражеская армия, с тыла Темных теснили берсеркеры Диких Молотов. В общем и целом, день для воинства Тауриссана выдался неудачный.

Гора содрогалась ежеминутно. С потолка сыпался песок, завывали сирены. На командный пост поступали неутешительные доклады.
— Рыжие прорвали второй форпост.
— Дикие вот-вот возьмут восточное ущелье!
Мрачный, небритый Тауриссан стоял над картой Красного Кряжа и размышлял над перспективами. Падение его города уже было делом нескольких часов. Оставался единственный выход — рискнуть и вскрыть печать над обнаруженной несколько недель назад пещерой. Печать с надписью: «Здесь титанами был законсервирован объект Р. Не вскрывать ни при каких обстоятельствах (это и к тебе относится, чудо бородатое!)».
Колдун уже шел по коридорам, где мигали лампочки, бегали с секирами наперевес Темные и сыпалась пыль со стропил. Некоторые узнавали его, порывались отдать честь или отрапортовать, но Тауриссан лишь отмахивался.
Вот и вход в запечатанный зал. Вот и печать. Может, этот самый «объект Р.» поможет гномам избежать гнева Рыжих и Диких? Он помог. Но не так, как думал Тауриссан.
Когда под оглушительный подземный грохот на месте чертогов Тауриссана начала вздыматься земля, а гора на глазах превратилась в черный шпиль высотой с километр, Мадоран и Хардрос, стоящие на холме у палаток объединенной ставки, переглянулись:
— Ваша работа?
— Нет. Я было подумал, что это вы организовали вулкан.
С неба посыпались первые пирокласты. Из глубин Черной Скалы доносился громкий хохот — он был слышен на расстоянии десятков километров.
— Может, ну их к черту, этих Темных? — задумчиво предложил Магни.
— Барук казад! — упрямо скомандовал Хардрос.
Но даже он был вынужден согласиться с рыжебородым коллегой, когда из всех входов в бывший Тауриссан полилась лава, а низкий и громыхающий голос откуда-то из-под земли непонятно спросил: «Бандерлоги! Хорошо ли вам видно?»
«Барук назад!» — был передан приказ по армиям.
Никогда не знаешь, на какое огненное чудо ты наткнешься в глубине гор. Огненный бич, Дьябло Второй, Огневушка-поскакушка, Кибердемон — у него было много разных имен. Но Титаны, заключая в начале времен огненного властелина в подземную тюрьму, называли его Рагнаросом.
Шпиль Черной скалы, ознаменовавший возрождение огненного властелина, опустошил лавой и пирокластами все окрестные земли. На юге раскинулись Пылающие степи, с севера к горе теперь примыкало Опаленное ущелье. Убив неосторожного Тауриссана, Рагнарос поработил гномов Темного Железа и воцарился в Черной Скале хозяином гномов и стихийных духов.
Он и сейчас там живет.
Армии Бронзобородов и Диких Молотов вернулись домой. Они были слишком поражены печальной судьбой Темных, чтобы выяснять отношения.
Бронзобороды вернулись в Кузню и занялись восстановлением города. Молоты не решились восстанавливать Грим Батол — гибель Моджад отравила город, и народ Хардроса снова стал бездомным. Мадоран предложил им поселиться рядом, но Дикие Молоты были слишком горды, чтобы принять предложение. Они ушли дальше на север, в Лордаерон, чтобы заново обосноваться в северном Дальногорье. Новый город был назван Пиком Орлиного гнезда. Гномы занялись бесчеловечными экспериментами в области генетики. Очень скоро они вывели уникальное транспортное животное — грифона. Эти гордые животные вскоре расплодились по всей округе.
Гномы Кузни, не желая терять связи с северными родичами, затеяли и исполнили грандиозный инженерный проект Фандольский Пролет — мост между Хаз-Моданом и Лордаэроном. Сплоченные торговлей, два гномьих королевства процветали. Когда умерли старые короли, их сыновья построили две огромные статуи в их честь. С тех пор любой, кто подходил к туннелю, ведущему в Опаленное ущелье, видел грозные лица двух каменных гномов. Гиганты смотрели на юг — туда, где вздымалась Черная скала. Но гномам Кузни и горцам Пика Орлиного гнезда уже не суждено было объединиться.

До вторжения орков оставалось чуть меньше пятидесяти лет.

Последний Страж

Эгвин, похоронив Саргераса, направила часть своих сил на продолжение жизни и девятьсот лет охотилась на демонов. Когда Совет Тирисфала начал мягко намекать воительнице, что пора и честь знать, она, в очередной раз пройдя медкомиссию, решила, что старики из Совета не заслуживают права выбирать ей преемника.
«Преемника выберу я!» — решила охотница на демонов. — «Рожу ребенка и останусь серым кардиналом, когда его выберут очередным Стражем Тирисфала. А его выберут!»
Уже через несколько дней на званом вечере в королевском зале Азерота Эгвин подошла к королевскому советнику и придворному магу Ньеласу Арану и, завязав для приличия светскую беседу, похлопала глазами и с милой улыбкой спросила: «А правда ли, что на вашем волшебном посохе — огромный набалдашник?»
Аран поперхнулся вином.
Через девять месяцев в тайном лесном убежище Эгвин родила сына, унаследовавшего силу Стража Тирисфала и магическую энергию Ньеласа Арана. Она назвала его Медив, что означало на древнем языке эльфов «что-знаю-не-скажу».
«Отчего у него такие злые оранжевые глаза? Наверное, рецессивный ген», — думала Эгвин, глядя на спящего Медива.
«Сама ты рецессивный ген!» — думал Саргерас, устраиваясь поудобнее в душе младенца.
На следующей неделе король Азерота вызвал придворного мага и строго спросил его:
— Эгвин. Знаешь такую?
— Знаю. Стражница Тирисфала.
— Банкет прошлогодний помнишь?
— Припоминаю... — отвечал Аран, слегка покраснев.
— Поздравляю, ты теперь отец не только в магических искусствах.
Придворный маг схватился за голову.
Эгвин оставила мальчика расти при дворе и ушла в закат. Медив не знал, какая сила сокрыта в нем, не чувствовал присутствия Саргераса и рос очаровательным сорванцом. Вместе с принцем Азерота Ллейном и потомком арафийцев Андуином Лотаром он носился по дворцу и дергал девочек за косички. К четырнадцати годам Медива Саргерас настолько устал от тряски, беготни и девичьих воплей, что сказал: «Баста, карапузики!» — и вырубил свет.
Юный волшебник упал на землю. Придворные медики констатировали кому. Тело Медива подключили к аппаратам искусственного дыхания и посадили на катетеры.
Шли годы. Лотар и Ллэйн выросли и стали регентами. Медив тоже вырос, но так и не очнулся. В его мечущейся взаперти душе образовался мир белого тумана, в котором бродили нелепого вида монстры. Саргерас медленно сводил Медива с ума, наполняя чувства и мысли мраком Искаженного Нижнего мира. Все шло по плану.

До вторжения орков оставалось... А, кстати, вот и они!