Промышленные предприятия сконцентрированы преимущественно в восточной
части города (Эстканте). В западной же части Осло (Вестканте) находятся
особняки буржуазии и парки, среди которых знаменитый Фрогнер-парк с
гигантским скульптурным ансамблем, созданным известным норвежским
скульптором Хенриком Вигеланном. Невдалеке от парка его мемориальный
музей.

Вообще музеев в Осло много. В центре города, по соседству со старыми
корпусами университета, возвышается Исторический музей (Музей
национальных древностей) со многими уникальными археологическими
экспонатами древней раннесредневековой истории страны. Вблизи этого
музея размещается Национальная галерея, созданная в 1837 г. при участии
известного живописца и графика Ю.-К.-К. Даля и экспонирующая помимо его
картин произведения различных Школ XIX и XX вв., например жанриста А.
Тидеманна, пейзажиста X. Гуле, реалистов К. Крага и Э. Вереншёлля.
Отдельно учрежден музей выдающегося художника, одного из
основоположников экспрессионизма Э. Мунка. В центре же города - Музей
прикладного искусства, где собраны произведения народных умельцев
прошлого - литье и кованные изделия из металла, выточенные из дерева
фигурные сосуды, предметы ткачества, вышивки, вязанье, кружева.

Одно из интереснейших мест в Осло, которое охотнее всего посещают
прибывающие в столицу страны, - полуостров Бюгде с его
многочисленными музеями. Самый крупный и значительный из них -
Норвежский музей народного быта. Его экспонаты характеризуют культуру
и

быт населении страны. В раскинувшейся вокруг парковой зоне полуострова
на участках, относительно схожих по ландшафту с отдельными своеобразными
районами страны, разбросаны бревенчатые строения его филиала - Музея
под открытым небом. Сюда свезены со всех концов страны срубные
постройки старых крестьянских усадеб.

По соседству с Норвежским музеем народного быта расположены три
уникальны? музея. Наиболее старый из них - Музей кораблей викингов, где
собраны удивительные археологические экспонаты - древние изящные
килевые суда, на которых предки норвежцев бороздили моря вокруг Европы
и пересекали Атлантику до берегов Америки.

В другом музее, который называется Фрам, хранится как главный экспонат
одноименный килевой корабль с яйцеобразным дном, построенный по
расчетам Фритьофа Нансена специально для противостояния ледовым сжатиям
в Арктике. Четверть столетия спустя другой норвежский путешественник,
Руал Амундсен, доплыл на Фраме к берегам Антарктиды и затем на лыжах
первых из людей достиг Южного полюса.

Но пожалуй, самый посещаемый на Бюгде музей - Кон-Тики. Это не
государственный музей в отличие от названных здесь, а частный,
принадлежащий Туру Хейердалу. В нем два основных экспоната - бальсовый
плот Кон- Тики и папирусная ладья Ра-2, на которых смелый норвежец,
совершил свои знаменитые плавания.

Есть в Осло и Лыжный музей где экспонированы типы лыж от древнейших
времен до наших дней.

Л северо-западной часта Осло находится лыжная Мекка Норвегии -
Хольменколлен с большим трамплином. Здесь в одно из воскресений марта
устраивается крупнейший в году спортивный праздник. В Хольменколлене
происходят соревнования лыжников страны по прыжкам с трамплина.

Показательно, что в вагонах поездов и в автобусах, совершающих
внутренние рейсы по стране, отведены специальные места для лыж - по
числу мест пассажиров. Осло, как и другие города Норвегии, пустеет
зимой в выходные дни: папы и мамы с детьми, дедушки и бабушки с
маленькими внучатами становятся на лыжи и отправляются подальше от
города. В Хольменколлене и в холмисто-лесистой зоне отдыха Нурмарка, к
северу от Осло, Снежные склоны пестрят от десятков тысяч лыжников. Вся
нация на лыжах! Нет в обиходе норвежцев предмета более
распространенного, чем лыжи. Норвежец, родится с лыжами на ногах! -
гласит норвежская поговорка.

В центре Осло расположен знаменитый стадион Бишлет. В последнее
полустолетие коньки стали не менее популярным увлечением норвежцев, чем
лыжи, а этот стадион - местом славы и многих ярких побед Скороходов на
льду на проходивших здесь первенствах мира и Европы.

Добавлено (15-08-2009, 16:49)
---------------------------------------------
Мне еще нужни модельки

«Сказания о солнце» Египетские сказания о сотворении мира — это почти всегда сказания о сотворении солнца. Мы видели, что даже в тех случаях, когда миф не ограничивается описанием одного только этого события, а рассказывает и о происхождении всей природы, богов и людей, и тогда первое и главное место в нем занимает все же появление солнца, и впоследствии именно солнечный бог выступает творцом вселенной в основных космогонических вариантах. В полном соответствии с этим исключительным положением солнечного божества в мифах о сотворении мира солнце является главным героем целого ряда особых, солярных сказаний. Борьба солнца с его вечными врагами — мраком и водной стихией, смена времен года, предания о солнечном глазе — его любимой дочери, могучей защитнице своего отца, — вот основная тематика этих легенд. Из них дошли до нас записи «Сказания о Ра и змее почтенном», «Сказания об истреблении согрешивших людей», «Сказания о Горе Бехдетском, Крылатом Солнце» и «Сказания о низвержении Апопа». После длительных и детальных исследований ряда ученых было в общих чертах восстановлено из отдельных фрагментов поздних текстов интереснейшее «Сказание о возвращении Хатор-Тефнут из Нубии». Однако все это несомненно только незначительная часть многочисленных легенд, о существовании которых, так же как и о ряде космогонических преданий, мы знаем только по отрывочным данным. Из всех солярных сказаний Египта самую обширную группу составляют сказания о борьбе солнца с его врагами. Эти сказания восходят к древнейшим временам. Упоминания о битве солнца с его врагом змеем имеются уже в Текстах Пирамид. Так, в изречении 385 читаем: Ра восходит против тебя, Гор натягивает свои девять луков Против этого духа, выходящего из земли, С отрубленной головой, С отрезанным хвостом! О змей Джесер!.. Вернись, низвергнись!.. Шу стоит на твоих кольцах! Вернись, низвергнись! Борьба солнца с его врагами красной нитью проходит через весь ритуал солярного культа, и в каждом гимне солнечному божеству неизменно восхваляется победа последнего над чудовищным противником. Сам солнечный бог и его враги выступают в этих сказаниях в различных образах, не менее разнообразны и места сражений солнца — победоносца. Так, мы видим солнечного бога Атума, который в виде ихневмона пожирает своего врага — змея. Сопоставление ряда текстов дает возможность заключить о существовании легенды, согласно которой Ра в образе огненнорыжего кота под священной сикоморой города Гелиополя победил огромного разноцветного змея и отрезал ему голову. Этот миф отражен в одной из виньеток к 17-й главе Книги Мертвых, где под зеленой густой сикоморой изображен яркорыжий кот, отрезающий большим ножом голову змея. В соответствующих строках текста указанной главы читаем следующее: «Я этот великий кот, который сражался при сикоморе в Гелиополе, в ночь битвы, тот, который сторожил виновных в день истребления врагов вседержателя. Что это? Великий кот, который сражался при сикоморе в Гелиополе, это сам Ра. Этот текст Книги Мертвых не одинок: среди длинного перечня «хвалений Ра» на стенах гробниц царей 19-й и 20-й династий мы вновь встречаем Ра в образе кота: Слава тебе Ра, высокий могуществом: Ты — великий кот, мститель богов. Сравнение приведенных текстов и рисунка с другим текстом Книги Мертвых дает возможность установить, что змея, убитого Ра в Гелиополе, звали Ими-Ухенеф и что предварительно «он судился с богом Ра о разделе Гелиополя». Таким образом, мы имеем здесь следы какого-то крайне интересного варианта сказания о змееборчестве солнечного божества, одним из эпизодов которого был суд между Ра и змеем, происходивший в Гелиополе, причем предметом тяжбы был, по видимому, вопрос о владычестве над Гелиополем. Наряду с образом солнца-кота древнейшие религиозные тексты сохранили нам ряд упоминаний о солнечной богине Мафдет, поражающей врагов в облике самки гепарда или рыси: Прыгнула Мафдет на загривок змея Индиф, Прыгнула она вновь и на загривок змея Джесер — теп. Иногда Мафдет сражается против змея вместе с богом Ра, помогая ему в его борьбе: Поднимается Ра и его урей на его челе Против этого змея, вышедшего из земли… Отрезает он твою голову этим ножом, который был в руке Мафдет. Назад, идущий, которого заставляют отступать. Порождение Апопа!.. Дрожи! Я — Рa! Дрожи! Назад! Истребляют твой яд, Ра тебя опрокидывает, Боги тебя опрокидывают, Сердце твое вырвано Мафдет, Ты закован скорпионом. Рана твоя предписана истиной. Особенно многочисленны, однако, упоминания текстов о битвах солнечного бога, происходивших в преисподней во время его еженощного подземного путешествия. По видимому, наиболее распространенным из всей разбираемой группы сказаний был именно миф о сражении Ра с великим змеем преисподней — Апопом, подробное изложение которого дано ниже. Постепенно Апоп становится в египетской религиозной литературе как бы собирательным образом врагов солнца. Это он является постоянным объектом заклятий солярных гимнов и магических ритуалов, и не случайно как раз миф о низвержении Апопа сохранился до нас наиболее полно и в виде текстуальной записи и в виде многочисленных иллюстраций. Из приведенного, далеко не исчерпывающего перечня сказаний о битвах и победах солнечных богов Египта видно, насколько разнообразны и многочисленны были эти сказания. Возникнув в отдаленнейшие времена, они жили в долине Нила до последних веков существования египетской религии. Характерно, что именно эта группа мифов дала тематику для тех обрядов, которые должны были обеспечивать фараонам победы над их врагами, внешними и внутренними. Эти обряды развились затем в своеобразные религиозные драмы, исполнявшиеся в храмах. Как мы увидим ниже, такие драмы получили особое значение в птолемеевское время, когда тексты позволяют явно установить их политическую роль. Понятно поэтому, что образ солнца — победоносного воина, сначала пешего, а позднее всадника, впоследствии в сильнейшей степени повлиял и мифологически и иконографически на создание в христианском Египте многочисленных культов святых всадников победоносцев: Сисинния, Фиваммона, Феодора и др. Столь различные по своему внешнему оформлению сказания о борьбе солнца с его врагами имеют в своей основе общее содержание: это — борьба света и мрака, солнца и водяной стихии. Каждый египетский солнечный бог, был ли то Ра, Шу-Онурис, Гор или Монту, сражался и побеждал олицетворявших собой воду, бурю и преисподнюю змей, крокодилов и гиппопотамов. О подлинной природе врагов солнца говорят многие египетские тексты. Так, Тексты Пирамид, советуя солнцу Ра взять с собой душу умершего фараона на помощь для борьбы против врагов, отчетливо указывают, в чем эта помощь должна выразиться: «Да возьмешь ты с собой имя рек, который для тебя прогоняет непогоду, который для тебя побеждает тучи, который для тебя разгоняет туман». Об этом же характере врагов солнца говорит и один магический текст, обращенный к первенцу Ра, богу Шу, охраняющему с копьем в руке ладью своего отца от нападения врагов: «Ты прогоняешь непогоду, после того как осветил ты тучи», причем этот же текст в качестве одного из имен Шу называет эпитет «Прогоняющий непогоду». Исключительно важные сведения о существовании сказания о битве солнечного бога с водяной стихией при сотворении мира сообщает один из папирусов Государственного Эрмитажа, в котором имеется следующее описание мироздания: «Он сотворил небо и землю для сердца их (людей, — М. М.). Он уничтожил хаос воды. Он сотворил дыхание жизни для их ноздрей. Они — его образ, вышедший из его плоти. Он восходит на небе для их сердец. Он сотворил им растения, животных, птиц и рыб, чтобы их насытить». Таким образом, мы узнаем, что при сотворении мира солнечный бог сразился с водяной стихией и победил ее. Водяная стихия названа в тексте «сенек эн му» — «хаос воды». Очень интересно, что слово «сенек», которым текст обозначает «хаос», одного корня с понятиями «мрак», «тьма» и что, с другой стороны, от того же корня происходят имена ряда богов и духов преисподней. Водяной хаос, крокодилы, гиппопотамы или змеи. Мага, Ник или Апоп — облики и имена врагов солнца могут меняться, но сущность их неизменна: это олицетворение водяной стихии, отождествлявшейся древним человеком с холодом, т. е. смертью, и бывшей, по его представлениям, исконно враждебной солнцу. Чаще всего в качестве противников солнца выступают все же змеи. В религии и фольклоре древнего Египта змеиные культы занимают огромное место, причем змеи являются носителями двух начал: доброго и злого. В ряде культов змеи отчетливо связаны с почитанием земли. Так, в виде змея почитается египетская богиня плодородия Рененут. В облике кобры охраняет Рененут груды зерна свежего обмолота, перед ней в том же образе кобры приносят жертвы на празднике жатвы и она же изображается в виде коброголовой женщины, вскармливающей своим молоком младенца-фараона, символизирующего новый урожай. Но не только Рененут связана с культом земли. Очень примечательно, что и сам бог земли Геб изображается иногда с головой змея. Из земли же, согласно одной из легенд, выходит на бой с солнечным богом его противник — змей, и в землю уползает, превращаясь в змея, побежденный враг солнца — по другому сказанию. К этому же кругу представлений относится и почитание ряда змеиных божеств, самые имена которых вскрывают их хтонический характер: таков змей Сата, что значит «сын земли», таков и змей Мехента, что значит «окружающий землю». То же представление о земле-змее лежит в основе сказания, по которому последняя часть преисподней заполнена огромным змеем длиной в 1300 локтей, через тело которого должна пройти ладья Ра для того, чтобы, выйдя из него, утром выплыть на поверхность небесного Нила. Как божества земли змеи, естественно, связаны с культом мертвых, и не случайно змеиная богиня фиванского некрополя носит имя Мерит-сегер — «любящая молчание», отчетливо характеризующее ее как богиню смерти. Земля и находящийся в ней мир мертвых полны змей, добрых и злых. Как мы увидим ниже, змеи сторожат врата разделов преисподней, змеи охраняют ладью солнечного бога во время его плавания по подземному Нилу, и если, с одной стороны, гигантский змей Апоп пытается воспрепятствовать этому плаванию, то, с другой стороны, змей Мехен, защитник солнца, помогает последнему побороть Апопа. Представления о змеях-защитниках вообще были широко распространены в древнем Египте. И египетские мифы и египетские сказки полны повествованиями о змеях-защитниках и спасителях богов, фараонов, мертвых, даже путешественников. Головы богов и фараонов обвивают священные уреи, огнедышащие кобры, истребляющие всех их врагов своим палящим пламенем; они же грозными рядами поднимаются и над ковчегами богов и над балдахинами царских тронов. В виде крылатых кобр охраняют Исида и Нефтида Осириса, окружая его тенью своих крыльев. Богиня-змея Мерит-сегер сторожит фиванские кладбища, пятиглавый змей — гробницу бога Хепра в шестом подразделении преисподней. Гигантский волшебный змей, хозяин чудесного острова, с длинной бородой и золотым телом, охраняет потерпевшего кораблекрушение египтянина, занесенного морской волной на его зачарованный остров. Однако наряду со змеями-защитниками и охранителями, со змеями, приносящими плодородие, не менее часто змей выступает в египетской мифологии и носителем злого начала. Как таковой он является смертельным врагом солнечного бога. Выше мы уже говорили, что о борьбе солнца и змея существовало множество сказаний. Мы отмечали также, что часть их до нас не дошла и что из сохранившихся самым полным является миф о борьбе бога Ра со змеем подземного мира — драконом Апопом. Остановимся на этом мифе несколько подробнее. Борьба Ра и Апопа, неизменно оканчивающаяся победой первого, постоянна, и солнечному змееборцу еженощно приходится преодолевать козни своего противника. Каждый вечер, пройдя дневной путь по небу, ладья Ра подплывает к западным горам, в которых в районе Абидоса, по представлениям египтян, находился вход в подземный мир. При приближении ладьи Рa этому входу горные павианы запевают свои приветственные песни. Ра торжественно переходит с дневной ладьи Манджет на ночную ладью Месктет, и начинается плавание по подземному Нилу, протекающему в преисподней, длинной и узкой долине, разделенной 12 вратами на 12 частей. Все эти врата охраняют огнедышащие змеи. Каждое подразделение подземного мира ладья Ра проплывает в определенный час ночи, и, по мере того как она плывет по подземному Нилу, души мертвых выходят из своих гробниц, приветствуя солнце и наслаждаясь его сияньем: Слава тебе Рa!.. Почитают тебя обитатели Дуата, Поклоняются тебе обитатели преисподней. Восхваляют они тебя, грядущего в мире. Западные в ликовании, Когда ты приносишь свет туда богу великому, Осирису, владыке вечности, Ликуют сердца подземных, Когда ты приносишь свет обитающим на западе, Их очи открываются, ибо они видят тебя, Полны радости их сердца, когда они смотрят на тебя, Ибо ты слышишь молитвы лежащих в гробах. Ты уничтожаешь их печали И отгоняешь зло от них прочь, Все спящие поклоняются твоей красоте. Когда твой свет озаряет их лица. Проходишь ты, и вновь покрывает их тьма. И каждый вновь ложится в свой гроб. Но вот проходит полночь, и приближается час еженощного страшного боя Ра с его смертельным врагом — гигантским змеем Апопом, тело которого достигает в длину 450 локтей. Желая воспрепятствовать дальнейшему плаванию Ра и погубить его, Апоп выпивает воду подземного Нила. Однако Ра неизменно побеждает своего противника. С помощью всех богов и своего грозного защитника, змея Мехена, Ра поражает чудовище копьями и ножами и, пронзив каждый изгиб его огромного туловища, заставляет его изрыгнуть всю проглоченную им воду. Великая змея на челе твоем Поражает злотворящего дракона И разрубает позвоночник его, Раздирает его пламя, И огонь пожирает его. Побеждает его Исида И ранит его Нефтида, Поражает Тот его мечом И низвергает его. Великая Девятка сражается с ним, И ликуют они, когда он повержен. Дети Гора хватают ножи И наносят ему раны многие. После победы над Апопом торжественное плавание солнечной ладьи продолжается уже беспрепятственно при общем ликовании окружающих Ра богов: Обессилены дети восстания, Ибо стал Ра владыкой над ними, Пали подлые под ножом его, И змей изрыгнул поглощенное, Восстань же, о Ра, в святилище своем! Силен Ра, Слабы враги! Высок Ра, Низки враги! Жив Ра, Мертвы враги! Велик Ра, Малы враги! Сыт Ра, Голодны враги! Напоен Ра, Жаждут враги! Вознесся Ра, Пали враги! Благ Рa, Мерзки враги! Силен Ра, Слабы враги! Есть Ра, Нет тебя, Апоп! В конце своего подземного путешествия ладья Ра проходит сквозь тело огромного змея в 1300 локтей длиной и через отверстия в восточных горах снова выходит на небо. Распахиваются двери горизонта, солнечный бог умывается в озере полей Иару и, одетый «в свои красные одежды», переходит на дневную ладью. Вновь начинается плавание по небесному Нилу, а с наступлением вечера снова повторяются все события предшествующей ночи. Таково было содержание мифа о еженощной борьбе Ра и Апопа, бога солнца и змея преисподней. Особо следует остановиться на том характерном приеме, который применяет Апоп в борьбе со своим солнечным противником, — поглощении воды подземного Нила. По верованиям многих народов, змеи являются виновниками исчезновения различных источников влаги и, в частности, дождя, и прекращение длительного дождя в ряде случаев приписывается тому, что его выпила огромная змея. Такие сказания раскрывают образ выпивающей дождь змеи: это — радуга, изгибающая свое пестрое тело по небу, свободному от выпитого ею дождя. В подобных легендах о змеях-поглотителях воды сохранились следы все тех же представлений о змее как существе водяной стихии, первобытного хаоса, которые мы отмечали выше; и не случайно в ряде легенд радужный змей-поглотитель дождя вполне отчетливо характеризуется как змей преисподней, тело которого находится под землей, а голова на небе. Так, по верованиям африканского племени эве, радуга — это подземная змея, поднимающая голову к облакам и поглощающая дождь. Сказания о змеях-радугах, поглотителях воды, вообще широко распространены среди африканских народов. Исключительно интересно в этом отношении сказание племени кикуйу о змее с прозрачным именем Радуга (Мукунга-Мбура), с которым борется герой с не менее прозрачным именем Сын солнца (Вадуа). Обычным следствием победы солнечного змееборца бывает извержение побежденным змеем проглоченной им воды, и понятно поэтому, что с представлениями о змеях — поглотителях воды тесно связаны сказания о великих ливнях или разливах, происходящих в результате убийства или смертельного ранения змея. С другой стороны, представления о змеях, поглощающих и тем самым прячущих воду, как бы хранящих ее, связаны и с представлениями о змеях-хранителях колодцев и источников. Сказания об источниках, охраняемых змеями, также широко распространены в фольклоре Африки: в существование таких змеев верят и ваньяруанда, и готтентоты нама, и живущие в дельте Нигера ийо. И подобно тому как в сказаниях о змеях — поглотителях воды солярный герой, убивая змею — радугу, возвращает похищенную ею воду, так в ряде сказаний о змеях — хранителях источников герой (безразлично, человек, бог или зверь) убивает такого змея и добывает хранимую им воду для своего племени. Так, в западном Судане рассказывают о змее, охранявшем единственный в округе источник и требовавшем за воду еженедельный выкуп в виде девушки. Герой-пришелец убивает змея и добывает таким образом воду для деревни. У племени ремба известно сказание о восьмиглавом змее, хранившем воду; его убивают львенок и молодой бык. В свете приведенных представлений о змеях — хранителях источников приобретает особый интерес изображение пещеры, из которой, по представлению египтян, берет свое начало Нил. Внутри этой пзщеры изображен сам Нил в виде божества, изливающего воду из двух сосудов, а вокруг пещеры, огибая ее со всех сторон, обвивается огромный змей, являющийся, очевидно, стражем и хранителем истоков Нила, Перед нами несомненная параллель к приведенным выше сказаниям о змеях — хранителях источников. Подобно восьмиглавому змею племени ремба и змеям других африканских сказаний, великий змей — хранитель истоков Нила стережет свое сокровище — драгоценную нильскую воду. Выше мы видели, что змей Апоп еженощно поглощает воду подземного Нила и именно эту воду заставляет его изрыгнуть обратно солярный змееборец египетских преданий. Вполне понятно, почему именно с Нилом связаны в Египте сказания о змеях, сохранившие хотя бы в рудиментарном или переосмысленном виде представления о змеях как существах водной стихии. Исключительное значение нильских разливов для всей жизни Египта не могло не наложить своего отпечатка на египетский фольклор. И змей — поглотитель подземного Нила и змей — хранитель истоков Нила земного равно родственны змеям — поглотителям дождей, змеям подземных вод и змеям — хранителям земных озер и источников аналогичных африканских сказаний и подобно им являются существами водной стихии. Эту параллель можно продолжить и дальше. Выше мы приводили суданское сказание о змее, охранявшем колодец и периодически требовавшем от людей за пользование водой выкуп — девушку. Вспомним в этой связи, что и в Египте еще в арабское время существовал обычай приносить в жертву Нилу в случае запоздалого или недостаточного его разлива девушку, называвшуюся невестой Нила. И как суданский змей в аналогичной легенде, получая девушку, дает необходимую для жизни людей воду, так и змей — Нил, получив жертву — невесту, праздновал свой брак и, возвращая жизнь природе и людям, заливал землю Египта своей оплодотворяющей влагой. Мы отмечали выше широкое распространение в Египте сказаний о борьбе солнечного бога с его врагами; мы видели, что отзвуками этих сказаний были полны и солярные гимны, и храмовые ритуалы, и магические тексты. Интересным вариантом подобных легенд является заговорно — магический текст, сохранившийся на одном из папирусов. Это — «Сказание о Ра и змее», в котором рассказывается о том, как Исида, богиня «великая чарами», «госпожа волхвований», пожелала узнать тайное имя самого бога Ра. В основе сказания лежит таким образом представление о том, что часть сущности человека, божества, зверя, вещи заключена в его имени и что знание имени кого-либо отдает его во власть узнавшего имя. Текст заканчивается выражением уверенности в том, что как исцелился от яда Ра, так исцелится и всякий человек, страдающий от яда змеи, над которым будет прочтено это сказание. Как видно по этим заключительным фразам текста, он являлся заговором против укуса змей. Весь рассказ об укусе змеем солнечного бога Ра и исцелении последнего заклинаниями богини Исиды служит магическим прообразом для каждого, подвергшегося укусу змеи: как был исцелен Ра, так да исцелится и (имя рек) от прочтенных заклятий. В самой последней фразе текста указывается даже над изображениями каких именно божеств нужно читать текст. Для нас особый интерес представляет, однако, самый рассказ, который должен служить магическим прообразом исцеления для объекта данного заговора и является, в сущности, своеобразным вариантом все той же уже хорошо известной нам по вышеприведенным сказаниям темы о змееборчестве солярного божества.

Некроманты

Некроманты самые страшные и злые черные маги , умершие и вновь ожившие потому что их души не принял ад. (по анологии с зомби) Некромант имеет способность воскрешать мертвых, именно поэтому видимо в легендах замки некромантов охраняли полчища оживших мертвецов, зомби и охранные заклинания черной магии. Магия некромантов в той или иной степени сильно связана со смертью. Это даже видно из названия этих магов - "некро" в переводе с латыни "мертвый". Но магия некромантов не обязательно должна нести только смерть. Если у некроманта хорошее настроение он способен принести и исцеление и помощь кому бы то нибыло. Правда никто не застрахован от того, что после этого, некромант не встребует с вас ТАКУЮ плату, за которую вы пожалеете что остались живы. Некроманты редко встают на сторону других существ, да и их редко об этом просят. Жизнь некроманта не заключается в высасывании энергии из других существ, это всего лишь , одна из его многих "способностей", которая помогает ему восстанавливать энергетический запас и силу. Энергия же "других"- энергитически сильных существ - вот , что ему нужно. Тем самым он становится охотником на охотников. Некроманта вполне можно назвать энергетическим вампиром.

Волшебники

Волшебники - Как правило добрые носители магии. «У царя дочь умерла, волшебница, никто нейдет ее хоронить» (Ряз.). Названия «волшебник», «волшебница» (однокоренные с «волхв») имеют несколько «книжный» оттенок и в обыденной речи крестьян встречаются нечасто. Они более употребительны в сказках, в особенности в тех, которые подверглись литературной обработке. Рассказ «О волшебнике Демиде», записанный в Туле, сложился, по мнению собирателя, «в среде оружейников и мещан». Знающийся с нечистой силой Демид напоминает колдуна крестьянских поверий. Тем не менее он старается служить Богу и людям. Характеристика его двойственна, как, впрочем, и восприятие крестьянами некоторых особо «сильных» волшебников, которые могут быть «от Бога»: тульский мещанин Демид, охотясь, встречает в поле старого-престарого человека, уговаривающего Демида отдать ему душу. «С этих пор у его завязалась самая крепкая дружба-любовь с нечистой силой, которая натчила его многим чародействам и волшебствам, навозила ему так много золота, того целый двор был засыпан и полон этим добром. При всем том он был так недр и милостив, что всех и каждого наделял золотом. При конце жизни Демид построил Никольскую церковь (около Демидовской улицы) и решился выстроить золотую церковь; если Бог не простит греха; но Бог простая его, и ему не пришлось выстроить золотую церковь. После смерти его положили в большой чугунный гроб и повесили его на цепях в огромной подземной пещере под выстроенной им Никольской церковью. Этот гроб висит там и доселе. После смерти его некоторые будто бы отыскали подземный ход от его дома в том месте, где теперь находится Демидовская улица, хотели было Туда проникнуть, по никак не могли: дул до того сильный и пронзительный ветер, что .Даже невозможно стоять на ногах. Пытались также пройти туда с крестным ходом; но и тут тоже неудача, явилось много духов, которые совсем не допустили до этой пещеры... Вообще о Демиде и его деяниях рассказывают много. Так Христо - рождественская церковь в Туле, которая прежде была освящена во имя Николая Чудотворца, и теперь по-старинному называется Николою Богатым. Такое название, как рассказывают, она получила оттого, что близ этой церкви жили Демидовы, которые славились своим богатством...» Часто волшебники и волшебницы состояли на службе у королей и были главными советниками правителей, а так же местными учеными которые больше всех знали, и к которым все время шли за советом. Как правило люди очень образованные, много путешествовавшие и повидавшие много стран.

Легенда о ведьмаке

Был на селе парень молодой, и связался он со вдовой-красавицей. А про ту вдову ходили слухи нехорошие: дескать, знается она с черной силою. Много народу уговаривало молодца развязаться с бабой нехорошей, но пуще всех старался отец. Еще бы! Ведь он и сам был не простой человек, а ведьмак и не раз встречался с пригожей вдовушкой на Лысой горе. Но сын никого не слушал и собирался на своей милушке жениться - к великой печали всех деревенских невест. Но так случилось, что вдова в одночасье померла. И похоронили ее на сельском кладбище как добрую женщину, совсем позабыв вбить в могилу осиновый кол. А ночью наш молодец, томимый глубокой тоской, пошел к дому покойницы - и вдруг видит, что светится в окне огонечек. Подошел ближе - и не поверил своим глазам: сидит его любовница на лавке - краше прежнего! Кинулся глупец в избу и сжал ее в объятиях. Ну что ж, сильно любил, на все готов был ради нее. Все ночь они миловались, а с третьим петушиным криком, как это водится у нечисти, вдова исчезла, посулив непременно быть завтра. Пришел молодец домой, ног под собой не чуя. - Где ты был? Что так бледен? - спросила матушка. Он ничего не ответил и улегся спать. Но отец сразу заметил огромный кровоподтек на шее сына - как раз там, где вдова, ставшая после смерти упырицей, высасывала из него живую кровь. То же повторилось и на следующую ночь. Когда, при третьем крике петуха, вдова, сытая и довольная, возвращалась к себе в могилу, на кладбище ее подстерег ведьмак и стал умолять не губить его сына. - Кабы не ты, он давно женился бы, - причитал ведьмак. - Нам с женой последняя утеха на старости лет: внучат понянчить. Не губи парня! - Вот еще! - ответила упырица. - Непременно погублю. Разве это справедливо - мне в могиле сырой лежать, а ему с молодой женой любиться? Нет уж! Мой он. Владела им - и буду владеть, покуда в гроб не сведу. Один денечек и осталось ему пожить, а на следующую ночь испустит дух твой сыночек! И с шумом провалилась в могилу. Ну а на третью ночь, только вдова встала из могилы, ведьмак ждал ее с осиновым колом наперевес. Долго бились они, долго тщились победить друг друга. Хоть и силен был ведьмак, вдова, напившаяся свежей, молодой крови, начала его одолевать. И тогда выкрикнул ведьмак светлую Христову молитву. Ночные небеса просветлели, и послышался звучный глас: - Ты просишь о помощи, ведьмак? Так и быть, помогу ради светлой и праведной души твоего сына. Но знаешь ли ты, что после этого конец тебе придет? Провалишься прямиком в ад и вечно будут мучить тебя бесы за все твои прегрешения, за то, что вязался с нечистой силою? - На все готов, только бы сына спасти! - выкрикнул ведьмак - и в ту же секунду обрел новые силы, а упырица затряслась, как осиновый листочек. Повалил черную вдову ведьмак и вонзил ей осиновый кол прямо в сердце. А наутро кладбищенский страж, который всю ночь дрожмя дрожал в своей сторожке, позвал сельчан, и они увидели синюю, страшную вдову-упырицу с осиновым колом в груди и мертвого ведьмака-отца. Руки его были сложены на груди, а в них горела свечка, зажженная неведомой божественной силой - как последняя милость небес к этому несчастному грешнику.

Волхвы

Волхвы - «Старые старики, сивые бороды и волхвиты на улицу выходили» (Смол.); «Этот рыжот мужик ведь волхит, страшной волхв» (Перм.); «Затмение бывает оттого, что какой-то волхид снимает Луну с неба и ворожит» (Томск.), «Старуха-та эта, бают, волхитка; присучить ли кого или порчу посадить, чтобы человек икал, уж на это у ее дело е» (Перм.) «Волхвы у нас есть: Паланея, бабка Маша. Могут отнять у коров молоко» (Новг.), По В. Далю: «Волхв, волх (стар.) — мудрец, звездочет, астролог: «Волховать, волошить» — «волшебничать, волшебствовать, колдовать, чаровать, кудесить, знахарить, гадать, ворожить, ведьмовать, заговаривать, напускать, шептать». По определению В. Н.Татищева, волхв «иногда то самое значит, что ныне философ или мудрец»; кроме того, разумеется какие-либо действа или провещания через Дьявола произносят, о каковых яко в Библии, тако в светских историях довольно прикладов находится». Ворожба, считает В.Н.Татищев, «есть простая или глупая, другая злостная и паче безумная, но обоих начало суеверство» . Волхв ~ кудесник, обладающий многообразными знаниями и способностями: он знает прошлое и будущее, властен над стихиями («снимает» Луну), «портит», насылает несчастья и болезни или, напротив, оберегает, избавляет от порчи и колдовства. Приблизительно так же характеризуется и волхитка. В заговорах волхв, волхвица — обычно источники опасного влияния и перечисляются среди тех наделяемых сверхъестественными способностями людей, от которых «ограждаются Из Восточной Сибири сообщали, что накануне Крещения, оберегая скот от волхитки, крестьяне писали мелом «кресты» на дверях скотских дворов. «В Великий четверг крестьяне запирают свой скот и тщательно берегут его от волхидов. Несмотря на эти предосторожности, последние все-таки часто, будучи невидимы, успевают остричь лоб у овцы или подоить чужую корову, отчего скотина портится» (Енис.) «Волхвы приходят на Чистый четверг, на Егорий, на Ивана, на Пасху» (Новг.); «Волхида, то есть человека, умеющего наговаривать, знают далеко в окрестности и часто приезжают к нему по делу из дальних местностей. Обыкновенно волхидов недолюбливают и побаиваются, но Волхв — одно из древнейших названий кудесника, «сильного» ведуна. Напомним, что, согласно Святому Писанию, волхвы приносят дары младенцу Христу; в то же время Симон-волхв ~ антитеза Спасителю. В летописи волхв — провидец, предсказывающий гибель князю Олегу: «Под 912 годом летописец рассказывает о чудесной смерти Олега по предсказание волхва и замечает: „се же есть дивно, яко от волхования сбывается чародейство"» . Наделяемые многообразными способностями волхвы, кудесники (возможно, своеобразные жрецы языческих божеств, хранители тайных знаний, гадатели) были «колдунами особого ранга», влиявшими на государственный и общинный быт. «Волхвы в особенности обладали тайнами воды, так же как и растительности. По суеверию народному, они чародействовали не только над водой, но в реках. Грамотные предки наши даже в XVII в. рассказывали с полной верой -- старую легенду, как будто бы старший сын мифического Словена назывался Волхом, чародействовал в р. Волхове, и залегал водный путь тем, вторые ему не поклонялись. Далее, волхвы могли приводить в движение воздух, давать волшебное, чародейское направление ветрам, ведунством своим по ветру лихо насылали...» . В некоторых случаях как волхвы воспринимались и князья. Так, считали. что князя Всеслава Полоцкого мать «родила от волхвования» и волхва навязали ему на голову науз (волшебный узел), наделив князя сверхъестественными способностями (к оборотничеству и т.п.) . Образ князя-волхва, предводителя дружины, всесильного колдуна, оборотня нашел отражение в былинах. В былине о Вольге (Волхе) Всеславьевиче он. воин, богатырь, оборачивается то щукой, то волком, то птицей. Волхвы, кудесники еще длительное время после принятия христианства имели влияние на народ. В XI—XII вв. на Руси вспыхивали восстания под предводительством волхвов, в том числе вызванные теми или иными стихийными бедствиями, причины которых, по убеждению народа, могли прозреть и устранить волхвы. Под 1024 г. в летописи рассказывается о появлении во время голода волхвов в Суздале «по дьяволю наущенью и беснованыо», которые избивали стариков, державших, по их словам, урожай. Князь Ярослав казнил их, говоря, что Бог за грехи наводит бедствия, «а человек не весть ничтоже». Под 4071 г» содержится целый ряд рассказов о волхвах. «Волхв прельщен бесам, пришел в Киев, пророчествуя, что Днепр потечет вверх, а Русь поменяется местами с Грецией» Невегласы (невежды. — М. В.) послушали его, а верные смеялись: „Бес тобою играет на пагубу тебе". И, действительно, в одну ночь он пропал без вести...» По Уставу святого Владимира церковь преследовала всякие виды волшебства, «хотя и не смертною казиию; иногда, впрочем, она даже брала их (волхвов. — М. В.) под свою защиту (Серапион Владимирский). Их более преследовала светская власть за совершение уголовных дел и за возмущение народа» . Постепенно роль «волхвов и кудесников» становится менее значимой (все более сосредоточиваясь в сфере частной жизни), однако историко-литературные памятники продолжают упоминать о волхвах вплоть до XVIII в. В 1689 г. в Приказе Розыскных дел допрашивался «волхв Дорофейка», который показал, что стольник Андрей Безобразов просил его «напустить по ветру на великих государей, чтоб они были к нему добры». «Волхв Дорофейка объявился нижегородским посадским, ремеслом коновал и рудомет, умеющий бобами ворожить, и на руку людей смотреть, и внутренние болезни у взрослых и у младенцев узнавать, и лечить шептами, — и показал, что-де его научил этому ремеслу нижегородский коновал Федор Бобылев. О найденных же в его сумках бобах, травах и росном ладане Дорофейка показал, что бобами он разводит и угадывает, а ладаном оберегает на свадьбах женихов и невест от лихих людей — от ведунов; а траву богородицкую дает пить людям от сердечной болезни, без шептов; а рвет-де тое траву летом в Рождество Иоанна Предтечи с шептами: „К чему ты, трава, годна, к тому будь и годна"... При этом Дорофей добавил: „Он жеде и зубную болезнь лечит, и щепоту и ломоту уговаривает и руду (кровь) заговаривает". Сознавшись под пыткой, что он царя Петра Алексеевича видел и стихи „о назначении тоски по Андрее Безобразове по ветру пустил" волхв (вместе со стольником) был казнен» . Нельзя не заметить, что «волхв Дорофейка» в этом «государственно важном деле» характеризуется в общем-то так же, как колдун деревенских поверий XIX—XX вв. «Стихии же представляют собою заговор. Название «волхв» было усвоено, сохранено и некоторыми раскольничьими сектами: родоначальников людей Божиих, Данилу Филиппова и Селиванова, зарод «положительно признавал „великими волхвами"». Появление «великих волхвов» сопровождают стихийные бедствия и потрясения. Они наделяются Голдовскими способностями» даром пророчества и провидения; они не только посредники между Богом и людьми, но и воплощение Бога на Земле — в облике великих волхвов проглядывают черты наделяемых особым могуществом и влиянием волхвов-кудесников Древней Руси: «антропоморфическая апотеоза людей, особенно вещих, каковы волхвы и богатыри, весьма обыкновенна как в славянской, так в особенности в финской и даже отчасти в татарской мифологии. По языческому верованию восточных славян, веривших в оборотней всякого рода, всякий великий волхв мог „сесть в боги", и невегласи, т. е. невежды с злоной верой баснословили даже в XVII в. будто старший сын мифического Словена сел в боги...» . Волхв — название кудесника, употребляемое в летописях, в книжной, письменной речи, является также народным, распространенным во многих районах России. В то же время это название сохраняет оттенок некоторой торжественности, загадочности, связывается с особыми, «книжными» способами колдовства, с «волхованием по книгам волховным», с колдовскими «словами-волховами»: «Как на то была старушка догадлива, /А хватала свою книгу волховную. /А смотрела, волховала в книге волховной» (ПЕЧ.). Волхв, волховит обозначает «сильного», овеянного ореолом летописной таинственности колдуна я часто звучит не в обыденной, а в ритуализованной, оформленной по определенным правилам речи — в приговорах, заговорах, а также в былинахAracher,

Добавлено (15-08-2009, 17:14)
---------------------------------------------
найди о крестоносцах и тамплиерах и о лучниках и о грабителях информацию

В русских народных сказках часто встречается описание превращения человека в оборотня. В большинстве случаев для превращения требуется волшебные предметы: а) Колдуны и ведьмы превращают людей различными зверями и птицами, ударяя их зеленым прутиком, палкою, плетью (кнутом-самобоем). Такое верование разделялось греко-италийским племенем. Знаменитая чародейка Цирцея быстрым ударом жезла оборотила в свиней спутников Одиссея; Пик был наказан превращением в дятла: едва волшебница коснулась его тростью, как он тотчас же сделался пестрокрылою птицею. Эта чудесная трость или плеть- эмблема молнии и указывает на тесную связь оборотничества с грозовыми тучами; с этой эмблемою сочетались противоположные представления: с одной стороны удар волшебного прута повергает сказочных героев в окаменение и непробудный сон (зимние оцепенение), а с другой призывает их к жизни (к весеннему творчеству). То же двоякое значение придается удару волшебного прута и в преданиях об оборотнях: им превращаются люди в звериные образы, и, наоборот, им же разрушается сила заклятия, и превращенные возвращаются в среду людей. На Украине думают, что если ударить оборотня вилами или цепом, то он тотчас же делается человеком, т.е. бог-громовик, ударяя своей палицей, срывает с него волчью шкуру (разносит тучу). Оборотни, т.е. стихийные духи и тени усопших, облаченные в облачные шкуры, появляются и исчезают вместе с бурными грозами. С каждым дуновением ветра, с каждым извивом молнии и раскатом грома облака и тучи меняют свои прихотливые формы, или, выражаясь метаморфическим языком, с каждым ударом громовой палицы стихийные духи перекидываются, перебрасываются, кувыркаются и тем самым как бы переворачивают или переменяют свои облачные одежды и переходят из одного видимого (телесного) образа в другой. Для того, чтобы обозначить акт превращения, народные сказки и песни употребляют выражения, указывающие на быстрое движение, стремительный удар и круговой поворот: молодец "ударился оземь и оборотился собакою", "колдун хлопнулся о сырую землю, сделался серым волком и пустился в погоню", "перекинулся медведем, жеребцом, добрым молодцем", "колдун может обернуться и в кошку, и в кошку, и в собаку"... б). Набрасывание звериной шкуры. Крестьяне уверяют, что в старые годы случалось, снимая шкуру с убитой волчицы или медведицы, находить под нею бабу в сарафане. Есть рассказ, что на охотничьей облаве убили трех волков, и когда стали снимать с них шкуры, то под первою нашли молодого жениха, под второй-невесту в ее венчальном уборе, а под третьей-музыканта со скрипкою... В немецкой низшей мифологии Вервольф превращается в волка из-за того, что ночью облачается в волчью шкуру. в). Волшебная науза. Чтобы превратить свадебное сборище в стаю волков, столько ремней, мочалок или поясов, сколько нужно оборотить лиц, нашептывают на них заклятия и потом этими ремнями или мочалками подпоясывают обреченных, которые тотчас же и становятся вовкулаками. Такой оборотня не иначе может получить человеческий образ, как разве в том случае, когда чародейный пояс изотрется и лопнет; но и после избавления долгое время бывает дик, сумрачен и не скоро привыкает к людской речи... Итак, если человека превращают в зверя, то делают это по средствам волшебных предметов (кольцо, пояс, трость, плеть), а если он превращается по собственной воле, то делает это либо, набрасывая на себя шкуру того животного, в которого он хочет превратиться, либо, ударяясь оземь, перепрыгивая через пень и т.п. Интересно, что некоторые предметы обладают также обратной силой, то есть они и превращают человека в животного, и, напротив под действием удара этого предмета, например, волшебного прута, разрушается сила заклятия и превращенные возвращаются в среду людей.

Минотавр - чудовище лабиринта

Жена критского царя Миноса произвела на свет кошмарное чудовище, названное Минотавром. Это был получеловек-полубык, поэтому его заключили в подземелье, получившее название Лабиринт. Оно состояло из множества хитроумных ходов, так что никто из попавших туда не смог бы найти дорогу обратно. Минотавр питался исключительно человеческим мясом, и царю Миносу приходилось скармливать ему живых людей. Среди жертв, предназначавшихся чудовищу, были и четырнадцать юношей и девушек, которых ежегодно доставляли на Крит из Афин в качестве дани, наложенной на Афины после поражения в войне. Однажды сын афинского царя Тесей добровольно вызвался отправиться на Крит в числе прочих жертв, чтобы убить чудовище и положить конец этим жестоким жертвоприношениям. Когда Тесей прибыл на Крит. Ариадна, дочь царя Миноса, влюбилась в него и дала ему клубок ниток, чтобы помочь своему возлюбленному выбраться из подземелья. Войдя в Лабиринт. Тесей крепко привязал один конец нити у входа и стал постепенно разматывать клубок по мере продвижения в глубь подземелья. Повстречав, наконец, голодное чудовище. Тесей сразился с ним и сумел его одолеть. Затем, сматывая нить обратно в клубок, он выбрался из Лабиринта и благополучно вернулся к Ариадне. Aracher,

Добавлено (15-08-2009, 17:27)
---------------------------------------------
Ну напишеш?

Добавлено (15-08-2009, 17:28)
---------------------------------------------
Тамплие́ры (фр. templiers от «temple» — храм, «храмовники») или Рыцари Христа и Храма Соломона (лат. Templique Solomonici) — духовно-рыцарский орден, основанный в Святой Земле в 1119 году небольшой группой рыцарей во главе с Гуго де Пейном после Первого крестового похода[1]. Это первый по времени основания из религиозных военных орденов[источник не указан 53 дня]. В XII-XIII вв. орден был очень богат, ему принадлежали обширные земельные владения как в созданных крестоносцами государствах на территории Палестины и Сирии, так и в Европе. Орден обладал также широкими церковными и юридическими привилегиями, дарованными ему лично папой римским, которому орден непосредственно подчинялся, а так же и монархами, на землях которых проживали тамплиеры. Орден нередко выполнял функции банкира, хотя главной целью его учреждения была военная защита государств, созданных крестоносцами на Востоке. Однако в 1291 г. христианские поселенцы были изгнаны из Палестины мусульманами, а тамплиеры, чтобы сохранить орден, почти полностью переключились на ростовщичество и торговлю, накопив значительные материальные ценности, и тем самым вызывая зависть королей и папы. В 1307-1314 гг. члены ордена подвергались арестам и жестоким преследованиям со стороны римско-католической церкви, крупных феодалов и королей, в результате которых орден был упразднён и распущен папой Климентом V

Добавлено (15-08-2009, 18:07)
---------------------------------------------
ну напиши о бандитах и о лучниках

Добавлено (15-08-2009, 18:45)
---------------------------------------------
нужни модельки во етих домов
http://s58.radikal.ru/i162/0906/ba/7277aded0ab7.jpg
http://s44.radikal.ru/i104/0906/3c/3dfee91aabe7.jpg

Добавлено (15-08-2009, 19:46)
---------------------------------------------
а кто еще поможет мне?

Добавлено (15-08-2009, 23:40)
---------------------------------------------
уже не нужно

Добавлено (16-08-2009, 11:56)
---------------------------------------------
ну а что с проектом я счя виложу скрини

Что ты вообще хочешь сделать ?

Добавлено (16-08-2009, 15:52)
---------------------------------------------
Я уже зделал 1 крестовой поход

Добавлено (16-08-2009, 15:59)
---------------------------------------------
я уже зделал 2 и 3

Добавлено (16-08-2009, 17:07)
---------------------------------------------
скоро я новие фотки завалю сюда

Лучники
Обогнав с флангов свою тяжеловооруженную пехоту, вязнувшую в грязи раскисшего поля, французская рыцарская кавалерия перешла с рыси на галоп и вышла вперед — на линию прямого удара по английским позициям. Со щелчками опустились забрала шлемов, наклонились вперед длинные копья. Среди оглушающего лязга доспехов и топота копыт раздались боевые кличи и пение псалмов. Триста метров, двести, сто… Страшная стальная лавина набирает скорость. Сейчас англичане будут сбиты, растоптаны, пронзены и разрублены…

И тут из стройных, неподвижных, молчаливых рядов англичан со свистом и жужжанием взвились сотни и сотни стрел. За ними — второй залп, третий, четвертый. Жалящий ливень грохотал по латам и шлемам, выискивая слабые места и щели, но главными его жертвами стали кони. Раненые животные отчаянно ржали, вставали на дыбы, спотыкались и падали, подминая вылетающих из седла всадников. А сзади на них налетали рыцари, не успевшие приостановить своих коней, — и на поле образовалась страшная свалка.

На поверженный в грязь цвет французского дворянства — рыцарей, баронов и графов славных древних родов, бросилась английская пехота — добивать молотами и топорами раненых и вязать уцелевших…

Так 25 октября 1415 года на поле между деревнями Азенкур и Трамекур разыгралось одно из самых знаменитых сражений в истории, ставшее национальным позором Франции и национальным триумфом Британии. Сражение, которое армия Генриха V выиграла благодаря отваге и верной руке своих стрелков, отныне вошедших в сказания как «лучники Азенкура»…
Портрет ветерана охот и сражений

Но это был уже закат эпохи лука, длившейся несколько тысячелетий. Спустя всего полвека в Европе он станет анахронизмом на фоне арбалетов и аркебуз испанской пехоты — хотя в Англии отряды лучников сохранялись до первой половины XVII века. Но когда по дорогам Старого и Нового Света зашагали отряды мушкетеров, лук уже начали презрительно называть оружием дикарей и детской игрушкой.

Тут уместным будет вспомнить отрывок из романа Жюля Верна «Таинственный остров»:

— Лук и стрелы? — с презрением переспросил Пенкроф. — Лук и стрелы — ребячья забава!
— Какой вы гордец, дружище, — заметил журналист. — А ведь долгие века люди пользовались этим оружием, и его было им достаточно, чтобы обагрять мир кровью!

Действительно, история лука — история жестоких войн, кровавых сражений и подлых убийств.

С точки зрения индейцев Амазонии, лук —вполне подходящее оружие не только для войны и охоты, но и для рыбалки. Фото: Edward S. Curtis из архива Библиотеки конгресса США

Найденные археологами останки древнейших луков и стрел датируются IX тысячелетием до н.э. Это был так называемый простой лук, представляющий собой обычную согнутую палку из упругой древесины. Подобие такого лука многие из нас сами делали в детстве. Дальность выстрела из него невелика — несколько десятков метров. Но для первобытных людей хватало, равно как и для индейцев Южной Америки: они все равно охотились в лесах, так что дальнобойные луки им просто без надобности, а все остальное они компенсировали ядом, которым смазывали наконечники стрел. Но и они давно перешли на винтовки. Кстати, индейцы с луком не только охотились, но и ловили рыбу. Все очень просто: вы стоите с луком и стрелой в руках и ждете, когда рядом с вами в воде появится лосось.

В эпоху неолита людям понадобились более мощное оружие. И они создали составные луки, конструкция которых сохранялась на протяжении пяти тысяч лет и с которыми как раз и вышли на поле Азенкура лучники короля Генриха V.
Инструкция по сборке лука

Простой лук сгибается в одной части — по центру. Составной дугообразный типа английского — уже в двух (в правом и левом плечах). Сделать такой боевой лук уже отнюдь не просто. Но вы можете попробовать — если увлекаетесь «ролевыми играми», состоите в каком-то историческом клубе или просто желаете развлечь себя. Нужно заметить, дело это весьма увлекательное, и немало взрослых людей, и мужчин, и женщин, самого разного социального положения, от души забавляются им в наши дни и в России, и в Европе, и в США.

Для начала вам потребуется приготовить заготовки дуг лука. К сожалению, вряд ли удастся найти тис, из которого на Британских островах сначала кельты, а потом английские йомены делали свои знаменитые луки. Но вы можете воспользоваться нашими родными орехом или ясенем, из которых нужно вырезать две ровные прямые ветви — без дефектов, диаметром около 5 сантиметров и длинной около метра.

Их торцы следует смазать смолой или краской и сушить… не менее года. Да, это действительно непросто. В принципе, чтобы сократить время, вы можете взять и уже готовую высушенную древесину — например, в столярной мастерской. Но для луков рекомендуют брать древесину именно ветвей, а не столба дерева.

Затем из них изготавливают два будущих плеча (дуги) лука — квадратного, прямоугольного или полукруглого сечения, чуть сужающиеся к внешнему концу. Только не забудьте на нем вырезать крепление для тетивы.

В старину эти заготовки «мариновались» — их клали на целый год в навозную кучу или на пару недель в квас. Понятно, что в городе найти навоз непросто, да и вряд ли вы захотите с ним связываться, поэтому лучшим решением будет все же квас. Но только не магазинный (из концентратов и вкусовых добавок), а натуральный!

Это придаст заготовкам необходимую пластичность. В принципе, есть и еще более простой вариант — распаривать их в кипятке, на пару или смоченными над огнем. Но есть мнение, что вариант «холодного распаривания» предпочтительней. Выбирайте по своему усмотрению.

После этого заготовкам придают необходимую изогнутую форму на специальном лекале. Это может быть и просто доска с вбитыми в нее гвоздями, и более сложная конструкция из двух фигурных половинок, между которыми осторожно запрессовывается заготовка. Намертво закрепленные на лекале, заготовки высушиваются при комнатной температуре — этот процесс занимает несколько дней. Но это только полдела!

Готовые половинки варятся около часа в подсолнечной олифе или растопленном животном жире — только не в сливочном масле, а в сале или бараньем жире. И снова сушка!

Наконец, начинается сборка лука. В вашем случае она не представляет особой сложности, поскольку ваш лук состоит из цельных дуг, и вам не придется возиться с тщательной подгонкой и склеиванием составных частей.

Два плеча можно просто соединить между собой, но лучше (и проще) прикрепить их с помощью столярного клея и нескольких слоев прочной нити к третьей, центральной части (полке), которая изготавливается из твердого дуба. После чего готовый лук обматывается мокрым кожаным шнуром, а сверху — просмоленной или промасленной бечевкой. Все!

Тетива старинных луков плелась из женского или конского волоса, шелковых нитей, овечьей шерсти, жил — но вам лучше будет не морочить дальше себе голову, а взять капроновый шнур.

Подобное оружие в ваших руках сможет выпустить стрелу метров этак на сто. Это с учетом вашего не йоменского здоровья и отсутствия должной подготовки. В опытных руках его дальнобойность возрастет до 150-250 метров, в зависимости от массы стрелы. Легкая стрела летит дальше, но тяжелая имеет свои преимущества: она наносит более тяжелые раны и на близком расстоянии может даже пробить доспех.
В век полистирола и углепластика изготовление стрел — дело крайне простое. Но предкам порой приходилось проявлять чудеса изобретательности, чтобы стрела летела как можно дальше и точнее. Фото (Creative Commons license): juan dao

Прилети ко мне стрелой...

Изготовление стрелы — тоже непростая задача, поэтому в старину ими просто так не разбрасывались. Например, охотники старались подобрать стрелу, которая не попала в цель — а для этого красили ее в яркие цвета. Да и после сражений с полей старательно собирали все целые стрелы.

На древко стрел брали тростник, ровные прутья или вырезали его из деревянных заготовок. Стругали, потом гладко шлифовали. С «казенной» стороны на торце делалась выемка для тетивы — или же одевали специальное костяное или роговое ушко (пяточка).

Самое простое оперение делали элементарно: привязывали ниткой два и более птичьих пера, иногда в несколько рядов. Но затем появился иной способ: перо разрезали вдоль (по стволу) на две половины, и затем уже эти половины (две, часто три) крепили к древку стрелы.

В Средние века появился еще один способ: «казенную» часть стрелы расщепляли и вставляли туда тонкие «стабилизаторы», изготовленные из пера или пергамента — после чего скрепляли древко клеем и нитью. Не исключено, что были попытки использовать и бумагу — но она слишком боится сырости.

Наконечники — их было создано столько, что все не перечислишь! От каменных (из кремня, вулканического стекла), костяных (которые жутко визжали в полете, пугая противника) и даже деревянных египетских (на уток охотиться в самый раз) до специализированных металлических.

Классический треугольный, из закаленной стали, рубил не только плоть, но и доспех. Граненый оставлял в теле страшные кровоточащие раны. Тонкий, в виде шипа, легко проникал сквозь звенья кольчуги и глубоко входил в тело. Зазубренные невозможно было извлечь без специального приспособления. Кроме того, в морских сражениях и при штурме укреплений использовались зажигательные стрелы — с комком трута или просмоленной паклей, навитыми сразу за наконечником.

А вот отравленные стрелы в сражениях почти не использовали. Во-первых, существовавшие в Евразии яды были довольно медленного действия — и раненый противник еще имел время, чтобы снести пару голов. Поэтому целесообразней было применять не отравленные, а более мощные стрелы, которые бы сразу выводили врага из строя. Во-вторых, использовать яд в открытых сражениях считалось бесчестным. Другое дело — пустить отравленную стрелу из-за угла в какого-нибудь вельможу.
Наконечники для стрел эпохи палеолита. Фото (Creative Commons license): Sage Ross

крестьяне
Около тысячного года западная литература начала описывать христианское общество по новой схеме, сразу же получившей признание. «Троякий люд» составлял общество: священники, воины, крестьяне. Три категории были различны, но дополняли друг друга: каждая нуждалась в прочих. Их гармоничное единство и было «телом» общества. Вероятно, эта схема впервые появилась в весьма вольном переводе трактата Боэция «Об утешении философией», сделанном в конце IХ в. английским королем Альфредом Великим. Король должен иметь «людей молитвы, конных людей, людей труда» (jebedmen, fyrdmen, weorcmen). Век спустя эта трехчастная структура вновь возникает у Эльфрика и Вульфстайна. Около 1080 г. ее приводит епископ Адальберон Ланский в поэме, посвященной королю Роберту Благочестивому. «Община верных образует единое тело, но три тела включает в себя государство, ибо иной закон, закон людской, различает два класса, поскольку дворяне и сервы живут по разным уставам. Один класс - воины, покровители церквей и защитники народа, всех без исключения, как сильных, так и слабых, заботящиеся также и о своей безопасности. Другой класс - сервы; сии несчастные людишки имеют что-либо лишь ценой мучительного труда. Кто с абаком в руке мог бы подсчитать все заботы cервов, их тяжелые работы и долгие переходы? Всем - деньгами, одеждой, пропитанием - снабжают они весь свет. Ни один свободный человек не смог бы ни прожить без сервов, ни выполнить какой-либо работы, ни совершить какой-либо траты. Мы видим, что короли и прелаты сами - сервы своих сервов. Серв кормит хозяина, утверждающего, что это он кормит серва. И не видит серв конца своим слезам и горестям. Так дом Божий, единым почитаемый, разделен на три части: одни молятся, другие сражаются, третьи работают. Три соседствующие части не страдают от своей раздельности: услуги, оказываемые одной из них, служат условием для трудов двух других; в свою очередь каждая часть берет на себя заботу о целом. Так это тройственное сочленение остается единым, благодаря чему закон может торжествовать, а люди - вкушать мир». Этот важнейший текст в некоторых своих фразах необычен. Формула «серв кормит хозяина, утверждающего, что это он кормит серва», словно вспышка молнии, высвечивает реальность феодального общества. Констатация «дом Божий, единым почитаемый, разделен на три части» провозглашает существование классов и как следствие классовых антагонизмов, пусть и прикрытых ортодоксальным заявлением о социальной гармонии.
Несмотря на то что трехчастную схему общества еще долго можно будет обнаружить как литературный или идеологический сюжет, следует признать, что со второй половины ХII в. и в течение всего ХIII в. она разрушается и уступает место более сложной и гибкой схеме, отразившей серьезные потрясения в обществе. Трехчастное общество сменяется обществом «etats», то есть категорий, определяемых по социально-профессиональному положению. Их число могло варьироваться по усмотрению автора, но сохранялись определенные константы - в частности, смешение религиозной классификации, основанной на клерикальных и семейных критериях, а также разделение по профессиональным функциям и социальному положению. Впрочем, иногда к новой схеме приспосабливались сюжеты, взятые из Библии или христианского символизма, наподобие того, как три сына Ноя иллюстрировали трехчастную схему. Гонорий Августодунский сравнивал общество с церковью, колоннами которой служат епископы, витражами - магистры, сводом - князья, черепичной крышей - рыцари, вымощенным полом - народ, поддерживающий и питающий своим трудом весь христианский мир. В ХIII в. саксонский популярный проповедник-францисканец Конрад отождествлял алтарь с Христом, башни - -с папой и епископами, хоры - склириками, неф - с мирянами. Тогда же Бертольд Регенсбургский различал 10 социальных классов, соответствующих 10 чинам ангельским. Немецкий сборник проповедей, составленный около 1220г., перечисляет 28 «еtаts»: 1) папа; 2) кардиналы; 3) патриархи; 4) епископы; 5) прелаты; 6) монахи; 7) крестоносцы; 8) послушники; 9) странствующие монахи; 10) секулярные священники; 11) юристы и медики; 12) студенты; 13) странствующие студенты; 14) монахини; 15) император; 16) король; 17) князья и графы; 18) рыцари; 19) дворяне; 20) оруженосцы; 21) бюргеры; 22) купцы; 23) розничные торговцы; 24) герольды; 25) крестьяне послушные; 26) крестьяне мятежные; 27) женщины и 28)... братья проповедники (то есть доминиканцы)! По существу, это были две параллельные иерархии клириков и мирян, возглавляемые соответственно папой и императором.

В «Книге о манерах» Этьен из Фужера (ок. 1175 г.) не использует еще термин «etats», но в первой части этой своей поэмы он определяет обязанности королей, клириков, епископов, архиепископов, кардиналов, рыцарей, а во второй - вилланов, горожан и бюргеров, дам и барышень (demoiselles).

Новая схема пока относится еще к иерархизированному обшеству, при описании которого принято спускаться сверху вниз, за исключением испанской «Книги об Александре» (сер. ХIII в.), где обзор «etats» начинается с крестьян и кончается дворянами. Но речь идет об иерархии, отличной от «ordres» трехчастного общества, об иерархии, скорее горизонтальной, чем вертикальной, более человеческой, нежели божественной, не основанной на божественном праве, в которую можно, следовательно, вносить определенные изменения, не ставя под сомнение волю Господа. Показателем идеологических и ментальных изменений может служить иконография. Картина расположенных друг над другом «ordres» (впрочем, никогда не исчезавшая полностью и даже упрочившая свои позиции в эпоху абсолютизма) вытесняется изображением «etats», идущих друг за другом. Без сомнения, сильные мира сего - папа, император, рыцари, епископы - начинают танец, но движутся они не наверх, а вниз, навстречу смерти. Ибо общество величественной пирамиды «ordres» уступило место кортежу «etats», увлекающих друг друга в пляске смерти.

Эта десакрализация общества сопровождалась увеличением; дробности, дезинтеграцией, бывшей одновременно и отражением: эволюции социальной структуры, и результатом более или менее, осознанной политики клириков, которые, видя, как ускользает от них общество «ordres», пытались ослабить новое общество, разделяя, атомизируя его и направляя к смерти. И разве не показала «черная смерть» 1348 г., что Господу угодно уничтожить все «etats»?

Разрушение трехчастной схемы общества было связано с расцветом городов в ХI - ХIII вв., который, как мы убедились, в свою очередь следует рассматривать в контексте роста общественного разделения труда. Трехчастная система дала трещину одновременно с системой «семи свободных искусств» тогда же, когда были наведены мосты между дисциплинами гуманитарными и техническими. Городская стройка была перекрестком, где разрушалось трехчастное общество и где вырабатывался новый его образ.

Церкви приходилось приспосабливаться, наиболее живые умы в теологии провозгласили, что всякое ремесло, всякое «положение» может быть оправдано, если оно сообразуется с идеей Спасения. Герхох Рейхерсбергский в середине ХII в. в «Книге о строении Божьем» говорит о «Вселенной - сей великой стройке, сей великой мастерской» - и утверждает. «Тот, кто святым крещением отрекся от дьявола, даже если он не клирик и не монах, считается отрекшимся от мира, 'поскольку богатые или бедные, благородные или сервы, купцы или крестьяне, все те, кто исповедует христову веру, должны отвергнуть то, что враждебно им, и следовать тому, что им подобает». Ведь каждая категория людей (словарь остается здесь еще в рамках концепции «ordres») и вообще каждая профессия находят в католической вере и в апостолической доктрине правило, относящееся к своему положению, и, если, руководствуясь им, они ведут сущую битву, «они могут добиться венца», то есть Спасения. Конечно, признание сопровождалось строгим контролем. Церковь допускала существование «etats», отведя каждому из них соответствующий грех наподобие этикетки. Грехи класса побуждали к выработке профессиональной морали.
ВОРЫ
Ренессанс, 1300–1500 годы

Города в эпоху Позднего Средневековья

В эпоху Позднего Средневековья европейское общество все еще оставалось по преимуществу аграрным. В городах жило только 10 или, самое большее, 15 % населения, и в подавляющем большинстве города были невелики. В этом отношении Латинская Европа мало чем отличалась от исламского, индийского или китайского обществ того же периода или предшествующей Античности. Города в Европе, как и в иных мировых цивилизациях, играли гораздо более существенную роль, чем можно было бы предположить исходя из численности их населения.

Принципиальное значение городов объясняется вполне понятными причинами. Как мы знаем, города основывались или естественным образом возникали как военные укрепления и убежища, окруженные стенами, а также как центры торговли, ремесла и потребления. Строительство стен и башен, домов и ратуш, приходских церквей и кафедральных соборов давало работу десяткам и сотням плотников, каменщиков и резчиков. Городские школы и университеты как центры образования и интеллектуальной жизни стали играть более важную роль, чем монастыри. Городские советы и суды открывали карьерные возможности для людей, получивших светское образование.

Таким образом, города стали притягательным и перспективным местом для честолюбивых и способных людей, а также для тех, кто не мог более жить в сельской местности. Традиционная тема средневековой литературы – повествование о молодых людях, отправляющихся на поиски богатства и счастья; но в реальной жизни драгоценные клады, волшебные кольца и принцессы, которых нужно было вырвать из рук злых сил, встречались до обидного редко. Следовательно, молодым людям без связей оставалось лишь довольствоваться такими прозаическими занятиями, как солдатская служба, освоение новых земель в суровом восточном пограничье христианского мира или переселение в город. Значительная часть новых горожан была довольно состоятельной; люди продавали свои сельские владения в надежде, что город поможет им увеличить благосостояние. Одним из таких людей был, например, Ганс Фуггер, ткач и мелкий купец, который в 1367 г. приехал в Аугсбург и основал там богатейшую династию купцов, шахтовладельцев и банкиров. В начале XVI в. финансовая поддержка Фуггеров решающим образом влияла на выборы императора; впоследствии они удостоились титулов имперских графов и князей. Однако большинство новых жителей городов были бедняками из тех районов, где рост населения превышал количество доступных земель. Сталкиваясь с нищетой, неустроенностью и даже перспективой медленной гибели от голода, люди шли в город в надежде найти себе дело. Но в любом случае, будь то зажиточные селяне или нищие, в первую очередь в город уходили молодые, энергичные и честолюбивые.

Лишь немногие из них смогли найти в городской жизни свое место, по крайней мере в первом поколении. Например, в Ковентри в начале XVI в. только половина населения была способна заплатить 4 пенса подушного налога. В континентальной Европе условия были сходными, особенно в таких старинных «текстильных» городах, как Ипр во Фландрии, благосостояние которого подорвали эпидемии чумы. В более крупных центрах – в Париже и Лондоне – уже возникли районы трущоб, столь же темные, сырые, зловонные и нездоровые, как их печально известные «наследники» времен Промышленной революции начала XIX в. Ассенизация там была примитивной, водоснабжение через фонтаны – часто недостаточным, а уборка мусора и очистка улиц появились только в XVI в., и то лишь в некоторых итальянских и нидерландских городах.

В XVI в. житель Лондона описывал беднейшие кварталы города как «темные притоны прелюбодеев, воров, убийц и всевозможных злодеев». Не удивительно, что городская обстановка легко могла «взорваться». В частности, в итальянских и других средиземноморских городах многие имели домашних рабов – славян, черкесов, берберов и черных африканцев. Эти рабы в силу понятного отсутствия какого бы то ни было гражданского самосознания представляли собой дополнительный фактор недовольства и были потенциальными участниками любых грабежей и разбоев. Во времена лишений и безработицы мятежи были обычным явлением, а политические спекулянты или религиозные проповедники легко могли повернуть эти волнения в политическое или религиозное русло, что делало их вдвойне опасными для городских властей.

Аналогичная ситуация была характерна и для больших городов других обществ – Константинополя, Кордовы и Каира, Багдада и Самарканда, Дели и Пекина. Европейский город в сравнении с ними имел одну существенную особенность: его граждане были наделены особым сводом законов и правами, отличавшимися от норм феодальных отношений, прежде всего тех, которые регламентировали вассально-ленные и поземельно-сеньориальные связи. Правовой статус позволял горожанам успешно вести экономическую деятельность даже за пределами городских стен – в аграрном феодальном мире. Проходя через ворота средневекового города, человек в буквальном смысле переходил из одного мира в другой – явление, которого не знали ни античный город, ни индустриальный Нового времени. Чтобы сохранить свое положение, граждане средневекового города должны были сражаться за автономию и независимость, за право принимать и исполнять собственные законы. Высокие городские стены с мощными башнями, шпили церквей и соборов, величественные ратуши на рыночных площадях воплощали одновременно и жизненные силы, и оборонительные достоинства городской общины, зримо символизируя ее автономию и самостоятельность. Гамбург и Бремен довели эту символику до предельной выразительности, воздвигнув перед своими ратушами статуи легендарного Роланда. Флоренция установила целую серию символов свободы перед входом в Палаццо Веккьо, в числе которых были знаменитые работы Донателло: «Марцокко» – геральдический флорентийский лев и «Юдифь» – библейская тираноубийца.

Добавлено (16-08-2009, 20:07)
---------------------------------------------
ЧИТАЙ ВСЕ ВНИМАТЕЛЬНО!!!!!!!!!!!!!!!!!!
МНЕ ПРИШЛОСЬ ПОСМОТРЕТЬ НЕ ОДИН ДЕСЯТОК КНИГ И НЕ ОДИН ДЕСЯТОК САЙТОВ!!!!!!!!!!!!
:rtfm::rtfm::rtfm::rtfm::rtfm::rtfm::rtfm::rtfm:

Лучники
Обогнав с флангов свою тяжеловооруженную пехоту, вязнувшую в грязи раскисшего поля, французская рыцарская кавалерия перешла с рыси на галоп и вышла вперед — на линию прямого удара по английским позициям. Со щелчками опустились забрала шлемов, наклонились вперед длинные копья. Среди оглушающего лязга доспехов и топота копыт раздались боевые кличи и пение псалмов. Триста метров, двести, сто… Страшная стальная лавина набирает скорость. Сейчас англичане будут сбиты, растоптаны, пронзены и разрублены…

И тут из стройных, неподвижных, молчаливых рядов англичан со свистом и жужжанием взвились сотни и сотни стрел. За ними — второй залп, третий, четвертый. Жалящий ливень грохотал по латам и шлемам, выискивая слабые места и щели, но главными его жертвами стали кони. Раненые животные отчаянно ржали, вставали на дыбы, спотыкались и падали, подминая вылетающих из седла всадников. А сзади на них налетали рыцари, не успевшие приостановить своих коней, — и на поле образовалась страшная свалка.

На поверженный в грязь цвет французского дворянства — рыцарей, баронов и графов славных древних родов, бросилась английская пехота — добивать молотами и топорами раненых и вязать уцелевших…

Так 25 октября 1415 года на поле между деревнями Азенкур и Трамекур разыгралось одно из самых знаменитых сражений в истории, ставшее национальным позором Франции и национальным триумфом Британии. Сражение, которое армия Генриха V выиграла благодаря отваге и верной руке своих стрелков, отныне вошедших в сказания как «лучники Азенкура»…
Портрет ветерана охот и сражений

Но это был уже закат эпохи лука, длившейся несколько тысячелетий. Спустя всего полвека в Европе он станет анахронизмом на фоне арбалетов и аркебуз испанской пехоты — хотя в Англии отряды лучников сохранялись до первой половины XVII века. Но когда по дорогам Старого и Нового Света зашагали отряды мушкетеров, лук уже начали презрительно называть оружием дикарей и детской игрушкой.

Тут уместным будет вспомнить отрывок из романа Жюля Верна «Таинственный остров»:

— Лук и стрелы? — с презрением переспросил Пенкроф. — Лук и стрелы — ребячья забава!
— Какой вы гордец, дружище, — заметил журналист. — А ведь долгие века люди пользовались этим оружием, и его было им достаточно, чтобы обагрять мир кровью!

Действительно, история лука — история жестоких войн, кровавых сражений и подлых убийств.

С точки зрения индейцев Амазонии, лук —вполне подходящее оружие не только для войны и охоты, но и для рыбалки. Фото: Edward S. Curtis из архива Библиотеки конгресса США

Найденные археологами останки древнейших луков и стрел датируются IX тысячелетием до н.э. Это был так называемый простой лук, представляющий собой обычную согнутую палку из упругой древесины. Подобие такого лука многие из нас сами делали в детстве. Дальность выстрела из него невелика — несколько десятков метров. Но для первобытных людей хватало, равно как и для индейцев Южной Америки: они все равно охотились в лесах, так что дальнобойные луки им просто без надобности, а все остальное они компенсировали ядом, которым смазывали наконечники стрел. Но и они давно перешли на винтовки. Кстати, индейцы с луком не только охотились, но и ловили рыбу. Все очень просто: вы стоите с луком и стрелой в руках и ждете, когда рядом с вами в воде появится лосось.

В эпоху неолита людям понадобились более мощное оружие. И они создали составные луки, конструкция которых сохранялась на протяжении пяти тысяч лет и с которыми как раз и вышли на поле Азенкура лучники короля Генриха V.
Инструкция по сборке лука

Простой лук сгибается в одной части — по центру. Составной дугообразный типа английского — уже в двух (в правом и левом плечах). Сделать такой боевой лук уже отнюдь не просто. Но вы можете попробовать — если увлекаетесь «ролевыми играми», состоите в каком-то историческом клубе или просто желаете развлечь себя. Нужно заметить, дело это весьма увлекательное, и немало взрослых людей, и мужчин, и женщин, самого разного социального положения, от души забавляются им в наши дни и в России, и в Европе, и в США.

Для начала вам потребуется приготовить заготовки дуг лука. К сожалению, вряд ли удастся найти тис, из которого на Британских островах сначала кельты, а потом английские йомены делали свои знаменитые луки. Но вы можете воспользоваться нашими родными орехом или ясенем, из которых нужно вырезать две ровные прямые ветви — без дефектов, диаметром около 5 сантиметров и длинной около метра.

Их торцы следует смазать смолой или краской и сушить… не менее года. Да, это действительно непросто. В принципе, чтобы сократить время, вы можете взять и уже готовую высушенную древесину — например, в столярной мастерской. Но для луков рекомендуют брать древесину именно ветвей, а не столба дерева.

Затем из них изготавливают два будущих плеча (дуги) лука — квадратного, прямоугольного или полукруглого сечения, чуть сужающиеся к внешнему концу. Только не забудьте на нем вырезать крепление для тетивы.

В старину эти заготовки «мариновались» — их клали на целый год в навозную кучу или на пару недель в квас. Понятно, что в городе найти навоз непросто, да и вряд ли вы захотите с ним связываться, поэтому лучшим решением будет все же квас. Но только не магазинный (из концентратов и вкусовых добавок), а натуральный!

Это придаст заготовкам необходимую пластичность. В принципе, есть и еще более простой вариант — распаривать их в кипятке, на пару или смоченными над огнем. Но есть мнение, что вариант «холодного распаривания» предпочтительней. Выбирайте по своему усмотрению.

После этого заготовкам придают необходимую изогнутую форму на специальном лекале. Это может быть и просто доска с вбитыми в нее гвоздями, и более сложная конструкция из двух фигурных половинок, между которыми осторожно запрессовывается заготовка. Намертво закрепленные на лекале, заготовки высушиваются при комнатной температуре — этот процесс занимает несколько дней. Но это только полдела!

Готовые половинки варятся около часа в подсолнечной олифе или растопленном животном жире — только не в сливочном масле, а в сале или бараньем жире. И снова сушка!

Наконец, начинается сборка лука. В вашем случае она не представляет особой сложности, поскольку ваш лук состоит из цельных дуг, и вам не придется возиться с тщательной подгонкой и склеиванием составных частей.

Два плеча можно просто соединить между собой, но лучше (и проще) прикрепить их с помощью столярного клея и нескольких слоев прочной нити к третьей, центральной части (полке), которая изготавливается из твердого дуба. После чего готовый лук обматывается мокрым кожаным шнуром, а сверху — просмоленной или промасленной бечевкой. Все!

Тетива старинных луков плелась из женского или конского волоса, шелковых нитей, овечьей шерсти, жил — но вам лучше будет не морочить дальше себе голову, а взять капроновый шнур.

Подобное оружие в ваших руках сможет выпустить стрелу метров этак на сто. Это с учетом вашего не йоменского здоровья и отсутствия должной подготовки. В опытных руках его дальнобойность возрастет до 150-250 метров, в зависимости от массы стрелы. Легкая стрела летит дальше, но тяжелая имеет свои преимущества: она наносит более тяжелые раны и на близком расстоянии может даже пробить доспех.
В век полистирола и углепластика изготовление стрел — дело крайне простое. Но предкам порой приходилось проявлять чудеса изобретательности, чтобы стрела летела как можно дальше и точнее. Фото (Creative Commons license): juan dao

Прилети ко мне стрелой...

Изготовление стрелы — тоже непростая задача, поэтому в старину ими просто так не разбрасывались. Например, охотники старались подобрать стрелу, которая не попала в цель — а для этого красили ее в яркие цвета. Да и после сражений с полей старательно собирали все целые стрелы.

На древко стрел брали тростник, ровные прутья или вырезали его из деревянных заготовок. Стругали, потом гладко шлифовали. С «казенной» стороны на торце делалась выемка для тетивы — или же одевали специальное костяное или роговое ушко (пяточка).

Самое простое оперение делали элементарно: привязывали ниткой два и более птичьих пера, иногда в несколько рядов. Но затем появился иной способ: перо разрезали вдоль (по стволу) на две половины, и затем уже эти половины (две, часто три) крепили к древку стрелы.

В Средние века появился еще один способ: «казенную» часть стрелы расщепляли и вставляли туда тонкие «стабилизаторы», изготовленные из пера или пергамента — после чего скрепляли древко клеем и нитью. Не исключено, что были попытки использовать и бумагу — но она слишком боится сырости.

Наконечники — их было создано столько, что все не перечислишь! От каменных (из кремня, вулканического стекла), костяных (которые жутко визжали в полете, пугая противника) и даже деревянных египетских (на уток охотиться в самый раз) до специализированных металлических.

Классический треугольный, из закаленной стали, рубил не только плоть, но и доспех. Граненый оставлял в теле страшные кровоточащие раны. Тонкий, в виде шипа, легко проникал сквозь звенья кольчуги и глубоко входил в тело. Зазубренные невозможно было извлечь без специального приспособления. Кроме того, в морских сражениях и при штурме укреплений использовались зажигательные стрелы — с комком трута или просмоленной паклей, навитыми сразу за наконечником.

А вот отравленные стрелы в сражениях почти не использовали. Во-первых, существовавшие в Евразии яды были довольно медленного действия — и раненый противник еще имел время, чтобы снести пару голов. Поэтому целесообразней было применять не отравленные, а более мощные стрелы, которые бы сразу выводили врага из строя. Во-вторых, использовать яд в открытых сражениях считалось бесчестным. Другое дело — пустить отравленную стрелу из-за угла в какого-нибудь вельможу.
Наконечники для стрел эпохи палеолита. Фото (Creative Commons license): Sage Ross

крестьяне
Около тысячного года западная литература начала описывать христианское общество по новой схеме, сразу же получившей признание. «Троякий люд» составлял общество: священники, воины, крестьяне. Три категории были различны, но дополняли друг друга: каждая нуждалась в прочих. Их гармоничное единство и было «телом» общества. Вероятно, эта схема впервые появилась в весьма вольном переводе трактата Боэция «Об утешении философией», сделанном в конце IХ в. английским королем Альфредом Великим. Король должен иметь «людей молитвы, конных людей, людей труда» (jebedmen, fyrdmen, weorcmen). Век спустя эта трехчастная структура вновь возникает у Эльфрика и Вульфстайна. Около 1080 г. ее приводит епископ Адальберон Ланский в поэме, посвященной королю Роберту Благочестивому. «Община верных образует единое тело, но три тела включает в себя государство, ибо иной закон, закон людской, различает два класса, поскольку дворяне и сервы живут по разным уставам. Один класс - воины, покровители церквей и защитники народа, всех без исключения, как сильных, так и слабых, заботящиеся также и о своей безопасности. Другой класс - сервы; сии несчастные людишки имеют что-либо лишь ценой мучительного труда. Кто с абаком в руке мог бы подсчитать все заботы cервов, их тяжелые работы и долгие переходы? Всем - день