Волшебник Магус Войдглар, пребывающий в Таррен Милле, оказался в довольно щекотливой ситуаци. Он явился сюда для проведения магических изысканий, а вынужден был разрешать возникшую ситуацию. Несколько месяцев назад четверо Отрекшихся бежали из Подземного Города в Даларан, похитив из сокровищницы Темной Владычицы Сильванас пять артефактов - кровавых камней. Последняя обязала Магуса Войдглара вернуть украденное, а уж тот отправил по следу беглецов искателей приключений.

Герои проследовали в темницу Лордамера, где прикончили содержащихся там Отрекшихся, а заодно и их охранницу по имени Беламур. Помимо кровавых камней, на теле женщины обнаружился дневник крайне интересного содержания:

"Кеган Даркмар, лидер маленькой группки нежити, пришедшей к нам в поисках укрытия, разрушает наше устоявшееся представление обо всем его роде. Да, плоть его сгнила, а кровь давно прекратила бежать по венам, но действия его благородны, и о своих товарищах выказывает он заботу большую, нежели о себе самом. Да, в нем я вижу человечность, которая, признаюсь, не так часто встречается в людях, меня окружающих. Зачем я пишу все это? Слова слетели с губ Кегана, и я уверовала в них: "Останки Старых Богов все еще пребывают в недрах нашего мира. Новые силы стремятся получить древнее могущество, и тот, кто преуспеет в этом, обретет воистину страшное оружие против своих врагов.

Это произнес Кеган, передавая мне кулон с кровавым камнем, и в глазах его плескался страх, а, быть может, и благоговение. Пальцы его чуть замешкались, будто не желая расставаться с кулоном. Отвращение пронзило меня, и по сей день я не знаю, от касания ли мертвой плоти или же самого кулона. Внутри артефакта я почуяла огромную силу. Глубокую, скрытую и голодную. Жаждущую вырваться на свободу. Вместо того, чтобы исследовать кровавые камни, мои коллеги в Даларане решили оставить их вместе с владельцами, а самих Отрекшихся упрятать в темницу. Искренность Кегана побудила меня к исследованию его кулона.Я хотела доказать коллегам, что камни обладают магическими силами, и недурно бы было о них узнать, ибо враги наши могут однажды обратить их против нас самих. Так начались мои изыскания.

Я начала их, уверенная, что кровавый камень - порода, подобно кварцу или обсидиану. И я начала выяснить, из каких минералов он состоит, какие силы придали ему цвет, твердость и иные свойства камней и руды. Но, к моему удивлению, кровавый камень оказался неподвластен процедурам, применимым к обычным горным породам. На воздействия он отвечал порой совершенно противоположно ожидаемым реакциям! Как будто он нарочно портил мне эксперименты. Как будто мог думать и был живым. Разозленная, я продолжила опыты, опираясь на предположение, что это и не камень вовсе, а живое естество. И вновь потерпела неудачу. Ни один из экспериментов не пролил и толики света на происхождение кровавого камня. Я узнала лишь, что был он ни жив, но и ни мертв!

И когда я готова уже была поддаться отчаянию, произошел прорыв. В моем последнем опыте я использовала стеклорез и нечаянно порезалась сама. До того, как я успела обернуть бинтом палец, кровь пролилась на мой стол, и я заметила престранную вещь... Кровь, оказавшаяся неподалеку от кулана, медленно двигалась по направлению к нему, притягиваемая некой силой. Касаясь камня, кровь исчезала, а сам он становился все более красным. Наконец-то я заметила одно из свойств кровавого камня! Я уселась на стул, размышляя. Вопросы и мысли разрывали голову на части. Неужто кровавый камень пьет кровь? Притягивает ее? Жаждет ее?

Или... кровавый камень состоит из крови? Из чьей же? Моей? Человеческой? Крови животного? Или той неведомой сущности, которую так боялся и перед которой так благоволил Кеган, когда передавал мне кулон? Я должна отыскать ответ на этот вопрос. Он - ключ ко всему. Огонь познания вновь воспылал во мне и я вернулся к экспериментам. На этот раз я не делала никаких предположений, методично проводя все тесты, имевшиеся у меня в наличии. Конечно, усилий это требует больше, но и шанс на какой-либо результат возрастает. И, хоть лаборатория моя маленькая и помощников нет, я нашла еще одно интригующее свойство кровавого камня... Помимо крови, он состоит из стихийных сил. Огонь, вода, гром и камень перемешаны с кровью (но опять же, чьей?), и, хоть сочетания их и спокойно, внутренне каждая из сил противится окружающим. Еще больше вопросов возникло касательно этого потрясающего материала. Но, чтобы ответить на них, надлежит провести больше экспериментов, а здесь, в Лордамере, нет ни оборудования, ни достаточного количества изыскателей. И я отправила кулон с кровавым камнем вместе с курьером в Даларан, приложив письмо с подробными инструкциями касательно уже обнаруженного мною.

Ожидая результатов экспериментов, я беседовала с Кеганом. Я постоянно выпрашивала у него все, что он знает о кровавых камнях, но он никогда не сказал мне больше, чем в тот день, когда передал кулон. И он не желал говорить о времени, проведенном среди Отрекшихся, как называется его клан нежити. А вот о другом Кеган был поговорить не прочь, как, например, о своем детстве в Лордероне до того, как королевство пало. Он и сейчас любит эту утраченную родину, пусть она и обращена в руины. Мое растущее доброе отношение к Кегану дало мне терпения дождаться результатов. Но несколько недель спустя оно иссякло, а, вновь обратившись к курьерам, следующим в Даларан, я узнала, что кровавый камень туда так и не был доставлен. Курьер, несущий камень, исчез, и артефакт - вместе с ним. Это действительно недобрые вести, и, пусть у товарищем Кегана есть еще три образца кровавых камней, я боюсь, что кулон может попасть не в те руки.

Я отправила еще одного вестника в Даларан и узнала, что маги ищут кулон за пределами сферы, защищающей город. Надеюсь, мы не слишком поздно".

Более тысячи лет назад могущественную Империю троллей Гурубаши низвергла гражданская война. Тогда группа троллей-жрецов, известных как Аталь'ай, призвали воплощение кровавого бога - Хаккара Губителя Душ. Жрецы были повержены и изгнаны, но вслед за ними пала и великая Империя троллей. Изгнанные жрецы бежали на север, в Болото Горестей, где возвели новый храм Хаккару, дабы призвать его воплощение в смертный мир.

Время шло, и жрецы обнаружили, что свершить задуманное можно лишь в руинах древней столицы Гурубаши - Зул'Гурубе. И вот, века спустя, старания их увенчались успехом - Губитель Душ вновь снизошел в Азерот.

Как это случилось?.. Один из последователей Хаккара, тролль по имени Ех'киния, обитающий в пустыне Танарис, отправил искателей приключений на поиски каменных плиток Мош'ару, где тот записал пророчество о том, каким образом можно пленить сущность Хаккара. По крайней мере, эту версию предательский тролль подал героям.

И когда герои отыскали две таблички с пророчеством в руинах города троллей Зул'Фарраке и преподнесли их Ех'кинию, тот поведал им, что в начертанных на камне письменах говорится о Древнем Яйце - артефакте, способном удержать бессмертный дух Хаккара.

Что ж, искатели приключений вновь пустились в путь, на этот раз - в руины Джинта'Алор, что в Хинтерланде. А когда обнаружили реликвию, то, продолжая следовать указаниям Ех'кинии, отправились в Болото Горестей, что в Азероте, где был похоронен храм Аталь'Хаккар. Там они расправились с воплощением Хаккара, захватив его в Древнее Яйцо, однако Ех'киния заметил, что лишили они кровавого бога лишь малой толики силы, а сущность его все его пребывает в Бесконечной Пустоте.

Понимая, что сведения, записанные в первых двух табличках, объясняют, как уничтожить воплощение Хаккара, но не его сущность, герои отправились на поиски оставшихся четырех, и отыскали их во владении у кланов троллей Пожирателей Мха в Восточных Чумных землях и Тлеющего Шипа у Чернокаменного Шпиля. Их текста пророчества следовало, что Древнее Яйцо не просто позволяет заключить в себя сущность Хаккара, но возродить его! Стало быть, вот чего добивается Ех'киния!

Однако герои опоздали - Хаккар возродился в Зул'Гурубе.

Дабы уничтожить кровавое божество, тролли этого мира объединились и направили в Зул'Гуруб отряд верховных жрецов. Каждый из оных являлся служителем одного из духов-Лоа - Летучей Мыши, Пантеры, Тигра, Паука и Змеи, - но, несмотря на все их усилия, они пали пред мощью Хаккара, и теперь силы их перешли кровавому богу.

Единственная надежда - на искателей приключений, которые, лишь прослышав о неудаче тролльских жрецов, как мухи на мед потянулись к проклятым руинам Зул'Гуруб.

Те же герои, что по недомыслию своему преподнесли Древнее Яйцо служителям Хаккара, желали искупить свою вину, потому и отправились на остров Йоджамба, что у побережья Тернистого Дола, ибо лишь там обитали мудрые тролли-залдалари. Призвав могущественного Лоа по имени Занза, те испросили его о помощи, и дух наделил героев силами, необходимыми для того, чтобы раз и навсегда уничтожить Губителя Душ. Что те и не замедлили сделать.

Крики чаек эхом отдавались от скал, окружающих Залив Добычи, а солнце неумолимо катилось за горизонт. Барон Ревилгаз прислонился к стене постоялого двора, читая последние донесения, доставленные с рынка. Новости не радовали: искры новых конфликтов в Альтеракской долине и в Ущелье Боевой Песни, что в далеком Калимдоре, далеко отсюда, от берегов Тернистого Дола, весьма усложняли его дела. Гоблин нахмурился. Тяжело будет вернуть посетителей в его прекрасную бухту; старые шрамы, нанесенные войнами между Альянсом и Ордой, в сердцах искателей приключений и не думали затягиваться.

Внезапно свет в комнате померк. Ревилгаз поднял глаза; в дверном проеме возвышался Мастер Флотилии. "Какой-то странный гоблин на пристани", - пробурчал Мастер - Морской Рог. - "Он все повторяет и повторяет твое имя. Как чертов попугай!"

Заинтересовавшись, Барон вышел на балкон, желая своими глазами увидеть таинственного посетителя. У причала была привязана утлая лодчонка, а охранники уже вели ее хозяина по направлению к особняку. С такой высоты невозможно было разглядеть последнего, но все равно - визит должен стать хоть каким-то отвлением от нудной работы по содержанию постоялого двора.

Эскорт наконец достиг балкола и втолкнул гостя. Ревилгаз изогнул бровь, разглядывая тощего гоблина, пропахшего рыбой. "Ты Риггл Бассбейт, не так ли?" - спросил он, стараясь завершить встречу как можно скорее. - "Что я могу для тебя сделать?"

Лицо Риггла озарилось полной надежды улыбкой. "Вы помните меня! Барон Ревилгаз, я только что сделал удивительное открытие! Оно вновь вдохнет жизнь в раболовное дело, помяните мои слова! Вот только одна проблема..." Рыбак нервно почесал затылок. "У меня недостаточно денег на столь грандиозную операцию. Вот думаю, не займете мне немного?.."

Улыбка Ревилгаза мгновенно исчезла, как и показное дружелюбие. "Я уже как-то одалживал тебе, Бассбейт! Я не могу сделать это еще раз, тем более сейчас, когда дела идут хуже некуда. Прости, больше ничем не могу помочь". Он сделал знак гоблинам-охранникам, которые тут же схватили Риггла за запястья.

"Подождите!" - заорал рыбак, отбрыкиваясь. - "Я принес образец того, что нашел! Пожалуйста, позвольте мне приготовить это для вас!"

Барон тяжко вздохнул. "Ох, ладно. Надеюсь, ты не будешь злоупотреблять моим временем".

Через час повара Черной Воды преподнесли Барону рыбное блюдо. Риггл стоял рядом, нервно потирая руки. Ревилгаз осторожно попробовал кусочек, глаза его изумленно расширились. "Это потрясающе!" - возопил Барон. - "Что это? Я никогда не ел ничего подобного!"

"Вкусная рыбка, как я это называю", - Бассбейт виновато улыбнулся. - "Я могу достать больше, но вот денежный вопрос..."

Ревилгаз поднялся и похлопал рыбака по плечу. "У меня есть лучшая идея, которая принесет выгоду нам обоим. Мои дела вновь пойдут в гору, а твое имя будет на устах у каждого в Азероте. Садись, обсудим кое-что..." И с этими словами он повел пораженного Риггла к себе в кабинет...

Неделю спустя Барон Ревилгаз вновь любовался с балкона своим городом, в доках которого теснились корабли искателей приключений. Рядом с Бароном замер все еще изумленный Риггл.

"Видишь?" - улыбнулся ему Ревилгаз. - "Все собрались на твое новое состязание. Они будут ловить рыбу, что ты приманил к берегу, и все будут довольны". Он хлопнул рыбака по плечу: "Иди, разбросай еще приманки в воде. Да, и гляди, чтобы воды Залива Добычи были чисты. Надеюсь, участники будут испытывать сильную жажду, когда доберутся сюда. Так или иначе, для дела это хорошо".

Риггл заспешил к своей подводной лодчонке. Наконец-то его любимое занятие привлечет искателей приключений со всего мира на Состязание Рыбаков Риггла Бассбейта!

Новая угроза явила себя в Ясеневом лесу, Сумеречном лесу, Фераласе и Хинтерланде. Четыре великих зеленых дракона явились из Изумрудного Сна, но ныне эти некогда гордые создания ищут лишь разрушений и смерти.

С начала времен зелеными правит Изера Сновидица. Ее царство - фантастический, ирреальный Изумрудный Сон. Говорят, оттуда она надзирает над становлением этого мира. Изера - защитница природы и грез, а в задачу ее драконов входит охрана Великих Деревьев по всему Азероту, посредством которых друиды могут войти в Сон.

Но совсем недавно самые доверенные помощники Изеры оказались поглощены темной силой, появившейся в самом Изумрудном Сне! И теперь они прошли сквозь Великие Деревья в Азерот, дабы нести безумие и гибель в королевства смертных. Это: Летон, получивший способность поглощать тени своих противников для собственного исцеления; Эмерисс, обращенная злой силой в гниющее, зловонное чудовище; Терар, безумец, потерявший физическую форму и ныне обращенный в призрака; Исондра, могущественная магия которой насылает бури молний и проникает в грезы смертных врагов, неся им вечные кошмары.

Отправившись по следу злобных драконов, искатели приключений расправились с ними, обнаружив у одного из великих змеев кольцо Малфариона! Немедленно они доставили находку сыну Кенариуса - Хранителю Рощи Ремулосу, пребывавшему на Лунных Просторах. Внезапно призрак Малфариона Свирепого соткался из воздуха и заговорил с ними.

"Ремулос, старый друг", - приветствовал Малфарион Хранителя Рощи. - "Я знал, что послание мое достигнет тебя. Одним способом или другим". "Оно сопровождалась кошмарами, Малфарион", - с тревогой отвечал Ремулос. - "Что происходит в Изумдрудном Сне? Что могло столь извратить драконов?"

"Боюсь самого худшего", - молвил Малфарион. - "Во Сне появился новый враг, рожденный от древнего зла - Старого Бога! Благородые дети Изеры пали жертвой его увещеваний. Похоже, Кошмар вырвался из тенет Сна и ищет новое воплощение в Азероте. Подготовь к грядущему смертные расы, Ремулос".

"Тебя так долго нет с нами, Малфарион", - говорил Ремулос. - "Отношения между детьми Азерота стали более, чем просто натянуты. Что мой отец? А твой брат? Есть новости?" "Кенариус сражается рядом со мной", - кивнул дух Малфариона. - "Иллидан восседает на своем троне во Внешних Землях. Боюсь, поражение в сражении с Артасом сломало его. Безумие обуяло моего брата, Ремулос. Он воскрешает в памяти те события по тысячу раз в день, но в фантазиях его именно он - победитель, а Артас - побежденный. Он зашел слишком далеко, старый друг. Боюсь, настанет час, когда наши братские узы вновь подвергнутся испытанию и куда более суровому, нежели у Колодца Вечности в Зин-Ашеари".

Проникший в мир Кошмар воплотился в одном зеленых драконов, Эраникусе. Хранитель Ремулос создал портал в царство Изумрудного Сна, откуда и появился Эраникус, а также десятки фантазмов Кошмара. На помощь к сражающимся с ними искателям приключений пришла Тиранд вместе со Жрицами Луны. Воззвав к Элуне, они очистили зеленого дракона от порчи, и тот присоединился к сражению, ведущемуся в царстве Сна против Кошмара, выступив на стороне Малфариона и Кенариуса.

Друид стоял над телом убитого им только что культиста Сумеречного Молота, с тревогой вслушиваясь - а не обнаружили ли его? После нескольких недель, проведенных в Силитусе, этой проклятой пустыне, он уже перестал различать стрекот крыльев насекомых из бесчисленных ульев. Друид высунулся из-за угла кристалла, бросил быстрый взгляд на лагерь, разбитый у подножья холма. Следов погони не видать. Патрули продолжали свой обход, оглядывая песчаные дюны, ибо в задачу их входила охрана заклинателей камня, которые и сейчас выпевали какие-то гимны среди парящих глыб. Так что никто не расслышал звуков короткой схватки. Друид прислонился к кристаллу - единственному возможному здесь укрытию, - ощущая его тепло всем телом, и наконец спокойно вздохнул. Весь этот замысел, в который он ввязался, казался донельзя странным изначально, а теперь нервы его были на пределе.

Друид опустился на колени у тела мертвого орка, обыскивая его, вспоминая о недавних событиях. Все началось несколько недель тому, когда Круг Кенариона призвал его в Силитус, и он, как прилежный друид, немедля отправился сюда, в юго-восточную область Калимдора. В конце концов, он был опытным искателем приключений и уж точно полагал, что совладает с любыми напастями, что предложит ему эта песчаная яма!

Не секрет, что друидов немало заботило существование силитидов - тварей непонятного происхождения, которых все чаще замечали на континенте. Они были... вне природы, гнойник на теле Азерота. И друид всеми силами стремился докопаться до истины, потому и отправился в эту дыру.

Одно за другим - как всегда - и он оказался в противостоянии с кланом Сумеречного Молота. Мешочек для монет, обнаруженный на теле орка, оказался в точности таким, который он находил на телах культистах в Черных Глубинах и недрах Чернокаменного Шпиля. И фанатик-орк этот горел желанием умереть во имя некой безумной цели. Друид внутренне содрогнулся. Если даже половина того, что он слышал об этой цели - истина, значит остановить культистов сейчас жизненно необходимо.

Сейчас его самого переполняло желанием бросить все это безумие и лететь назад в Мулгор, но это означает нарушить прямой приказ ордена, а этого он никогда себе не сможет простить. Сжав зубы, друид завозился с завязками плаща на орочьей шее. Сняв его, он принялся за робу орка, попутно освобождаясь от собственной брони. Еле втиснувшись в одеяния орка, друид постарался пореже дышать - ему, уроженцу Мулгора, было крайне тяжко в одеяниях далеко не мелкого орка. После чего набросил капюшон на голову, скрывая рога, выдающие в нем таурена.

"Это безумие", - пробурчал он сам себе. - "Меня просто убьют".

Вновь он бросил взгляд за кристалл. Несмотря на маскировку, они обязательно распознают чужака - большого и рогатого. Ему следует по возможности не попадаться патрулям на глаза. Друид закрыл глаза, представив иное создание - маленькое, рогатое и пушистое. Плоть и кости его приняли иную форму, дарованную магией природы.

Он обошел кристалл, остановился, выжидая. Патруль прошел мимо; пробраться за спину Отрекшегося оказалось проще простого. Осторожно, друид двигался к цели в центре лагеря, между рядов фанатиков, зная, что один лишь неверный шаг приведет его к гибели. Он обошел странный синий огонь, который они поддерживали. Наконец, пьедестал - и то, что находилось на нем - оказались перед друидом. Он лишь надеялся, что отошел достаточно далеко, чтобы сойти за одного из них. Как можно скорее он перекинулся в свою истинную форму.

Камень лежал пред ним - миниатюрный обелиск, парящий над пьедесталом. Дальнейшее промедление приведет лишь к обнаружению и гибели. Друид закрыл глаза и возложил обе руки на ветряной камень.

Разум его взорвался дикой болью...

Культ Сумеречного Молота создали оставшиеся в живых члены клана Сумеречного Молота. Сейчас культисты принимают в свои ряды представителей самых разнообразных народов, разделяющих общую идею почитания Старых Богов и иных злобных и могущественных сущностей, положивших глаз на Азерот. Так, они поклоняются Рагнаросу и пытаются почерпнуть силу из священных мест, подобных пещерам Мародон, где стихия земли чрезвычайно могущественна. Культисты наведываются в Черные Глубины, где обитает одно из творений Старых Богов - гидра Аку'май, а также в пустыню Силитус, вотчину кираджи - созданий Старого Бога К'Туна.

В Силитусе культисты с помощью ветряных камней призывают в мир великих стихийных духов Совета Бездны. Верховодят оным четверо лордов - Высший Маршал Воздуха Вирлаксис, Барон Земли Казурн, Принц Огня Скальдренокс и Лорд Воды Сквол. Чуть ниже в Совете стоят Герцоги, за которыми следуют низшие духи.

Культисты прилагают все силы, дабы как можно больше стихийных сущностей проникло в смертный мир, однако Круг Кенариона отрядил в Силитус своих лучших агентов, а также несколько отрядов искателей приключений, а задачу которых входит поиск и разгром лагерей культистов, а также изъятие ветряных камней, служащих порталами в родное измерение Совета Бездны.

Один из отрядов агентов Круга Кенариона отыскал повелителя Демитриана, человека-шамана клана Сумеречного Молота. "Во времена до начала времен, которые узурпаторы нарекут Первой Эпохой Творения, мои владыки и их помощники правили этим миром", - с горечью начал он свой рассказ. - "Старые Боги, вот кто создал все это. И их низвергли так называемые титаны-творцы. Их сущности, ослабленные эонами непрерывных сражений, оказались заточены в сердце этого мира, а порча Творцов распространилась по всей поверхности. А затем произошел Стихийный Раскол, когда Повелитель Огня Рагнарос попытался поглотить Громовержца, Принца Воздуха. Лейтенанты Рагнароса, Геддон и Гарр, предали Громовержца, захватив его врасплох, и Рагнарос нанес ему страшный удар Сульфурусом, своим легендарным молотом. Громовержец пал, и Повелитель Огня поглотил его сущность, однако не полностью. То немногое, что осталось от Громовержца, было заключено в талисмане сдерживания стихий. После чего Рагнарос разбил его на две части и даровал оные своим лейтенантам..."

Искатели приключений вызвались помочь Демитриану, порешив, что по мере сил своих избавят Азерот от пробудившихся в нем могущественных стихийных сущностей. Шаман рассказал им, что необходимо для возрождения Громовержца, и герои немедленно приступили к исполнению возложенных на них задач. Перво-наперво они навестили Лавовые Глубины, где одержали победу над Рагнаросом и его лейтенантами, изъяв у них обе части талисмана сдерживания стихий, а также материальную сферу, хранящую в себе сущность Повелителя Огня. После чего двинулись в Чернокаменный Шпиль, ныне, после искоренения лидеров Темной Орды, заполненный лишь разнозненными гоблинскими и орочьими общинами. Набрав там полный мешок волшебной стихийной руды, герои вернулись в Силитус к повелителю Демитриану, который не замедлил возродить Принца Воздуха. Впрочем, он немедленно был уничтожен теми же героями, что и способствовали возвращению его в мир.

Ночные эльфы в Аубердине, что на Темном Побережье, не особо радовались своим соседям. Руины древнего города калдореи, Башаль'Арана, заняли оставшиеся в миру демоны и сатиры. Башню Альталакс объявил своим владением некий культ Темного Берега.

Круг Древних, объединившись с паладинами Благого Света и вездесущими искателями приключений, отправились на исследование сих областей. Тот отряд, что выступил на зачистку Башаль'Арана, обнаружил, что есть в руинах одна область, к которой порождения зла опасаются приближаться. Там герои повстречали призрак Астериона, древнего Ночного эльфа, пребывавшего вторым после Артикуса Нарассина властителем Башаль'Арана.

"Если я поведаю вам историю своей жизни, боюсь, у вас не хватит терпения выслушать ее до конца", - с грустью заметил Астерион. - "Скажу лишь, что то была длинная и полная боли жизнь, а это призрачное обличье - самая мучительная пытка. В этом месте меня удерживает магия".

Призрак поведал героям, каким образом он может быть освобожден. Отыскав в Башналь'Аране сатира, владеющего печатью из лунного камня, герои отнесли ее в руины соседнего города-близнеца, Амет'Арана, где уничтожили в вечном синем пламени. Освобожденный, дух Астериона поведал, что заточил его бывший наставник, Артикус Нарассин, и что он все еще жив, даже по прошествии всех этих тысячелетий...

Иной же отряд искателей приключений, вторгшийся в башю Альталакс, довольно скоро обнаружил, что среди членов культа Темного Берега достаточно сатиров, что весьма настораживало. Более того, герои обнаружили камни душ, содержащие сущности высокорожденных Ночных эльфов, наверняка плененных первым хозяином башни - фаворитом Ашеары Артикусом Нарассином. К вящему удивлению незваных визитеров, оный обнаружился на самом верхнем ярусе Альталакса, пребывая в добром здравии... по крайне мере, до тех пор, пока герои не обезглавили его.

Сеган дернул за удочку; рыба взлетела в воздух - чешуя ее искрилась в лучах полуденного солнца - и шлепнулась на кучу еще дергающихся на песке рыбешек. Довольно ворча в бороду, дворф склонился над добычей, осторожно вынул крючок, после чего обвязал улов сетью. Смотав леску, он осторожно положил ее в мешок, закинул удочку с сетью на плечо и потопал назад, к лагерю.

Завидев приближающегося дворфа и его ношу, менетильский мастер грифонов нахмурился. Сами грифоны наоборот, донельзя обрадовались, почуяв запах свежей рыбы. Сеган улыбнулся и подмигнул: "Я угощу того грифона, который в целости и сохранности доставит меня и улов домой, в Железную Кузню". И через несколько минут он уже сидел в седле, а грифон нес его через горы, бережно зажав сеть в когтях.

Рыбак разглядывал Дун Морог, раскинувшийся внизу. Войска собирались и выступали. Искатели приключений и лазутчики покидали город на грифонах или лошадях, спешащие к одним им ведомым целям. Ощущение надвигающейся войны витало в воздухе. Когда грифон Сегана влетел во врата Железной Кузни, на дворфа обрушилась знакомая какофония звуков, но привычный лязг, доносившийся из кузни, звучал сейчас просто оглушительно, ровно как и резкие команды, отдаваемые офицерами войскам. Железная Кузня - сердце Альянса - готовилась в войне.

Соскочив с грифона, дворф сунул рыбку ему в клюв. "Больше не проси", - усмехнулся он, видя, как жадное создание снова потянулось мордой к сети, - "это на войну". Вновь взвалив ношу на плечу, Сеган захромал по Великой Кузне к Бронзовой Площади. По пути он глядел здоровым глазам на установленные прямо на улице наковальни, над которыми склонялись кузнецы всевозможных рас, работая максимально быстро на нужды войны. Вскоре дворф добрался до места назначения.

Дарил поднял глаза и усмехнулся, когда Сеган водрузил на стол сеть, заполненную рыбой. "Хороший улов", - похвалил он. - "Праздник решил устроить?"

"Знаешь ведь, что нет", - оборвал Сеган. - "Помоги-ка почистить и разделать эту кучу. Я бы сделал это и там, но Менитель от нас недалече - прямо за горами, и кроме того, мне нужна компания". Он взял нож, рыбину, и занялся наконец делом.

В последующие несколько часов они обсуждали последние события. Угроза нашествия силитидов росла с каждым днем. Бывалые искатели приключений искали ответы на загадку Стены Скарабея. Молодые и увечные тоже без дела не сидели. На передовых в Калимдоре остро нуждались в припасах: древесине, металлах, травах и т.д. Каждый день приходили новые приказы, и новые поставки отправлялись за океан. Сеган не был юн; ногу свою он сильно повредил в сражении с тауренами несколько лет тому, и теперь не мог тягаться с молодыми и сильными. Потому-то он и оставил свой меч и взялся рыбачить, дабы у воинов каждую ночь была свежая еда. То, конечно, не доблестное деяние, но тоже необходимое.

Наконец, рационы готовы и упакованы. Дарил помог Сегану уложить их в ящики. "Уверен, что помощь больше не нужна, парень?" - вопросил он, когда рыбак похромал к двери.

"Нет", - бросил Сеган через плечо. - "Я должен хоть как-то помогать в борьбе против этих проклятых жуков. И эту малость я могу делать сам". Подхватив ящик, дворф медленно двинулся по направлению к Военному Кварталу; у охотницы Быстрой Реки будет достаточно еды, чтобы накормить всех солдат сегодня.

Полуденное солнце нещадно палило пески Силитуса, озаряя несметные полчища, собравшиеся у Стены Скарабея. Медленно, оно ползло по безоблачному небу, но изнывающим от жары казалось, что солнце замерло на месте, ниспосылая вниз безжалостные волны до тех пор, пока все они не падут с ног от усталости.

Впереди воинства шла Ночная эльфийка. Подчиненные поглядывали на нее с восхищением, некоторые даже с благоговением. Иные собравшиеся представители различных знамых народов сего мира глядели на нее через призму своих расовых предрассудков. В конце концов, кровавые конфликты между Ночными эльфами и тауренами с троллями велись веками.

Но, несмотря на это, все те, кто сейчас следовал за ней, питали к своему лидеру искреннее уважение. Широмар казалась им сродни небесному светилу - бесстрастная и непоколебимая. Качества эти сослужили ей хорошую службу в последние месяцы, дав силы продолжать когда, казалось, все потеряно; когда путь представлялся непреодолимым; даже когда просто сдались ее соратники.

Был смотритель, и были Пещеры Времени; был дракон, и Повелитель Рода, и целые рои насекомых; затем были осколки и их хранители, древние драконы, никто из которых не желал расставаться с сокровищем по собственной воле. Находчивость, удача, а порой и жестокость помогли достичь цели.

И все это ради одного предмета, зажатого сейчас в руке Широмар - Скипетра Зыбучих Песков, полученного наконец спустя тысячелетие.

Все дороги ведут сюда, в Силитус, к вратам Стены Скарабея. Сюда, где Скипетр некогда был разбит на осколки.

Широмар подняла глаза к небу, вспомнив, как когда-то это солнце окружали стаи драконов; когда кираджи и силитиды бесконечными волнами накатывались на легионы Ночных эльфов; когда оставался лишь призрак надежды. Казалось, никто из них не выживет в те страшнын месяцы; и все же она сейчас здесь, стоит пред священным барьером, спасшим их жизни давным-давно, в пору, именовавшуюся Войною Зыбучих Песков...

Отряд вел за собою Фандрал Олений Шлем вместе со своим сыном, Вальстанном. Они специально двинулись по ушелью, чтобы фланги были защищены от нескончаемого потока силитидов. Широмар бежала сразу за авангардом, разя врага разрушительными потоками магической энергии так быстро, как только могла.

Они пробились через ущелье - Фандрал и Вальстанн, а также наиболее закаленные в боях воины, хранители, жрицы и друиды, непрерывно накладывающие исцеляющие заклятия. Казалось, что на место десятка уничтоженных силитидов тут же встают новые сотни. Так продолжалось вот уже несколько дней, с тех пор, как пришла весть о выступлении силитидов и Фандрал призвал народ к оружию.

Жрица Широмар и ее соратницы в один голос воззвали к Элуне, и в тот же миг ослепительный столб света поразил рой тварей, замерших у выхода из ущелья.

А затем воздух наполнило низкое жужжание. Один за одним огромные насекомые - кираджи, слетались в овраг, атакуя друидов. Фандрал вывел первые ряды из ущелья в пески, попирая ногами бессчетные трупы силитидов. В воздухе порхали кираджи, бьющие эльфов острейшими когтями. Фандрал приказал перейти на бег, дабы как можно больше воинов сумело выйти на открытую местность и занять позиции.

Бросив взгляд на дальние предгорья, Широмар в ужасе наблюдала, как оттуда в их сторону движется легион бескрылых кираджи, сродни жукам, ползущим по склону холма. Огромные насекомые непрерывно жужжали и клацали челюстями, отдавая команды своим солдатам. Одно слово из их стрекотанья повторялось снова и снова: Раджакс, Раджакс... Широмар задумалась, могло ли это быть именем какой-либо из тварей...

Орда кираджи стремительно приближалась, когда стрекот перекрыл чистый звук рога и с востока и запада в бой бросились свежие силы Ночных эльфов. С отчаянными криками Фандрал и Вальстанн врубились в ряды противника, а новоприбывшие эльфы атаковали рой ползущих насекомых с обоих флангов.

Широмар уверилась было в окончательной победе; но вот прошел день и ночь накрыла землю темным покрывалом, а сеча все продолжалась. В сердце сражения Фандрал и Вальстанн сошлись в поединке с полководцем кираджи.

Широмар с трудом уклонилась от атак крылатых кираджи и вновь бросила взгляд на судьбоносный поединок. Ряды кираджи таяли и полководец, казалось, это чувствовал; отпрыгнув к предгорьям, откуда и появился, он растворился в ночных тенях, а останки его воинства пали пред натиском эльфов.

Последние наскоро разбили лагерь, расставили часовых. Фандрал знал, что угроза со стороны кираджи еще не миновала и ожидал, что на следующее утро битва разразится вновь. Ночью Широмар спала плохо, шум сражения все еще стоял у нее в ушах, хотя в окружающей их пустыне стояла мертвая тишина.

Утром ряды эльфийского воинства перестроились и двинулись на предгорья, где их встретило лишь безмолвие. Широмар зорко вглядывалась вдаль, но ни одного силитида, ни кираджи замечено не было. Фандрал приготовился было двинуться дальше, когда гонец принес страшные вести: деревню Южный Ветер атаковали кираджи!

Фандрал вознамерился было двинуть войска на защиту деревни, но осознал, что подобный маневр откроет им спины для нападения оставшихся и затаившихся кираджи. Они все еще не ведали даже приблизительное число противостоящих им насекомых и возможности этой неведомой ранее расы.

Вальстанн догадался о дилемме, поставленной пред его отцом, и вызвался вести за собой отряд на защиту деревни, в то время как Фандрал останется здесь, в пустыне.

Оказавшись поблизости, Широмар услышала окончание их беседы.

"Это может оказаться ловушкой", - заметил Фандрал.

"Но мы же не можем на это рассчитывать, отец", - произнес Вальстанн. - "Я пойду. Я встану на защиту города и вернусь с победой, прославляя имя твое".

Неуверенно, Фандрал кивнул. "Просто вернись живым и этого будет более чем достаточно".

Вальстанн увел за собою отряд; Широмар обеспокоилась, ведь теперь силы их разобщены, но она вполне понимала необходимость подобного решения.

В последующие дни Широмар и остальные еле успевали отбивать бесконечные атаки силитидов, волнами накатывающихся из-под земли. Кираджи же видно не было. Широмар нутром чуяла какой-то подвох в том, что хозяева силитидов до сих пор никак не проявили себя. Беспокоилась она и за Вальстанна, видя по нескольку раз в день как Фандрал, в перерывах между сражениями, вглядывается вдаль в надежде на скорое возвращение сына.