О них не забыли.

И по сей день в Долине Героев в Новом Штормвинде - хотя его давно не называют Новым - стоят памятники пяти героям Экспедиции Альянса: Аллерии Ветрокрылой, Хадгару, Курдрану Дикому Молоту, Данату Убийце Троллей и Туральону. Какая же судьба постигла их самих - этого до недавнего времени в Азероте не знал никто.

Книга Медива, с помощью которой ее обладатель некогда открыл Темный Портал, спустя некоторое время обнаружилась во владении магов Кирин Тора в Даларане. Как Хадгару удалось вернуть в Азерот книгу, которую он же использовал для закрытия портала, история умалчивает. Иные и вовсе говорили, что в Даларане хранилась совсем другая книга - возможно, копия первоначальной. Что ж, Кирин Тор умеет хранить секреты...

А что же Темный Портал? Единственное, что узнали жители Азерота - это то, что по неизвестной им причине он перестал работать. Усилиями Хадгара связь между двумя мирами была разрушена, но вход со стороны Азерота остался цел - и сохранил долю энергии, влитой в него при создании. За прошедшие с тех пор годы остаточная магия Темного Портала до неузнаваемости изменила окружающее его Чернотопье, превратив его в безжизненные Выжженные Земли. Мало кто отваживался забредать в те места, охваченные демонической порчей, и даже стражи Нетергарда не посмели окончательно уничтожить портал - бесполезное, но величественное напоминание о войнах между людьми и орками.

Как бы то ни было, с орками и их Ордой было покончено. Их родины, Дренора, больше не существовало, а те орки, что ступили на землю Азерота после восстановления Темного Портала Нер'зулом, присоединились в лагерях Альянса к своим родичам, томившихся там с конца Второй Войны. Лишь кланы Драконьей Утробы и Чернокамня, так и не присоединившиеся к кампании Нер'зула, избежали уничтожения, и вполне себе процветали. В измученных бесконечными войнами людских королевствах наконец воцарился мир...

Грифоны кружили высоко в небесах над Воздушным Пиком, провожаемые одобрительными взорами старейшин клана Диких Молотов. Да, в этом году ряды воинов оного пополнятся достойными наездниками грифонов!

Наконец, те опустились на вершину горы, и наездники спешились. "Если бы могли остаться в небе на целый день", - мечтательно протянула молодая девушка-дворф. "Но старейшина Мастран обещал поведать нам историю о былых временах сегодня", - возразил ей юный чернобородый дворф, Кирс. Старейшины улыбались, наблюдая за молодежью. "А что же предпочтешь ты, Лиерен?" - поинтересовался один из них у третьей наездницы - девушки-человека. - "Полет или вечернее развлечение?" "Для полета должно быть вдохновение", - улыбнулась та, нежно поглаживая грифона по клюву. - "А в небе его не сыскать". Дворфы рассмеялись: ловко сказано! Однако, вечерело, а следовало поспеть в таверну, ведь послушать сказания старейшины Мастрана соберутся многие...

"...Вот так злая колдунья Модгуд пробудила к жизни тени", - вещал Мастран, и старческий голос его звенел в воцарившейся тишине, ибо говорил он об одном из самых славных моментов в истории Диких Молотов. - "И мы, Дикие Молоты, вынуждены были сражаться не только своими молотами бурь, но и разумами! Столь велико было могущество Модгуд, что сумела она разрушить стены великой крепости Грим Батола. И когда армия этой ведьмы оказалась у наших врат, казалось, что все потеряно! Но великий хан Хардрос пробился сквозь ряды противника, оказавшись лицом к лицу с самой Модгуд. Он убил чародейку, и воинство той в страхе бежало!"

Раздались радостные крики, славящие Диких Молотов, и в таверну вернулся обычный шум. Лиерен тихо выскользнула за дверь, уселась на горном склоне, где ее чуть погодя и отыскал Кирс. "И что это Дикий Молот сидит в одиночестве?" - поинтересовался молодой дворф. "Я всегда сижу одна, и я - не Дикий Молот", - с горечью отозвалась девушка. "Лиерен, никому из нас нет дела до того, что ты человек", - тихо и участливо молвил Кирс, усевшись рядом. - "Для нас ты - Дикий Молот. Будь оно не так, ты не получила бы свой собственный молот бурь". "Ты не понимаешь..." - начала девушка.

"Он и не должен понимать то, что ее не касается", - раздался суровый голос, и оба вздрогнули, обернувшись. Над ними нависал могучий дворф, Кардан, которого Лиерен всю жизнь знала как приемного отца. "Я знаю, что сегодня - ночь историй", - продолжал Кардан, - "но неужели у тебя нет для друга лучшей истории, чем пересказ собственных тревог?" "Кардан, я..." - начал Кирс, но старейший дворф оборвал его: "Ты пропустишь окончание истории старейшины Мастрана, Кирс. Давай-ка назад". Возразить Кирс не посмел, посему стремительно ретировался.

"Что случилось, дочь?" - вопросил Кардан, когда Кирс скрылся из виду. - "Старейшина Мастран утомил тебя?" "Нет", - покачала головой Лиерен. - "Но меня раздражает то, что я навсегда останусь лишь слушательницей этих историй". "Это не так", - возразил дворф. - "Со временем ты напишешь собственную историю..." "Но это не должна быть история Дикого Молота!" - взорвалась девушка; о, сколько раз она затевала этот разговор! - "Ты называешь меня дочерью, но ведь это просто пустые слова! Единственная история, которая меня интересует, о моем происхождении!" "Мы уже говорили об этом!" - Кардан беспомощно пожал плечами. - "Услышать ее ты еще не готова!" "Тогда я больше ничего не хочу от тебя слышать!" - вскочив на ноги, Лиерен бросилась прочь, а Кардан провожал ее взглядом, исполненным печали и тревоги.

Ночью Лиерен так и не смогла заснуть, ворочалась с боку на бок в кровати... когда услышала в коридоре тихие шаги. Кардан! Дворф проследовал к загонам грифонов и, оседлав своего, устремился прочь от Воздушного Пика. Справедливо предположив, что ночное путешествие отца может быть напрямую связано с их разговором, Лиерен не мешкая отправилась следом на Серокрылом.

Следуя за приемным отцом, девушка достигла Квел'Данила, селения Высших эльфов. Что Кардану могло здесь понадобиться?.. Оставив Серокрылого на окраине селения и не забыв захватить с собою молот бурь, Лиерен устремилась к спящему городку.

"Лоания?" - кто-то удивленно окликнул ее. Девушка резко обернулась, выставив перед собой молот, но стоящий перед нею Высший эльф и не думал защищаться. Напротив, он разглядывал ее и, казалось, искренне забавлялся. "Почему ты нарядилась дворфом?" - поинтересовался он наконец. "Я - Лиерен с Воздушного Пика!" - грубовато отвечала девушка. - "И я всегда так одеваюсь!" "Ты - Лоания из Квел'Данила", - возразил эльф. - "И сейчас ты выглядишь... не так, как обычно".

Новая мысль посетила Лиерен, и, опустив молот, она с надеждой вопросила: "Так ты меня знаешь?" "Хватит", - отмахнулся тот, и, взяв девушку за руку, повел ее к двери соседнего здания. - "Тебе не стоит выходить из дому в столь поздний час, тем более, играть во всякие игры..."

Дверь раскрылась. На пороге стояла девушка, похожая на Лиерен, как две капли воды, не считая, разве что, эльфийских одеяний. "Что это еще за чародейство?!" - Лиерен отпрыгнула назад, вновь выставила перед собой молот бурь, дабы в случае чего незамедлительно пустить оружие в ход. "Действительно, Равик", - обратилась девушка к откровенно сконфузившемуся эльфу. - "Что это за чародейство? Мне не смешно". "Стал бы я время терять, создавая столь экстраординарную твою копию", - хмыкнул Равик. - "Наверняка это твоих рук дело, Лоания. Из-за скуки ты сотворила себе двойника".

"Нет здесь никакой магии", - вслед за Лоанией из дома выступила Высшая эльфийка. - "Отправляйся домой, Равик. Я все улажу". Она пригласила было Лиерен в дом, но девушка наотрез отказалась, все еще не понимая ровным счетом ничего из происходящего. Лишь когда в дверном проеме означился Кардан, пообещав, что расскажет, наконец, историю ее происхождения, Лиерен переступила порог.

"Но если она не магическое создание", - молвила Лиерен, кивнув на Лоанию, - "то кто же она?" "Ее зовут Лоания", - отвечала Высшая эльфийка. - "И я растила ее так же, как Кардан растил тебя". "Вы близнецы", - добавил дворф, чем вызвал целую бурю изумления со стороны воссоединившихся сестер.

"Если позволите, я расскажу вам свою историю", - промолвил Кардан, дождавшись, когда эмоции чуть улеглись, и кивнул на замершую за его креслом Высшую эльфийку: "Вольданну я повстречал во время Второй Войны. Вместе с человеком-паладином по имени Дуган мы представляли собой достойную команду, и расправились с немалым числом воинов Орды. Наконец, война подошла к концу. Пришло время нам прощаться, но мы поклялись, что когда-нибудь встретимся вновь. Но встреча произошла скорее, чем мы предполагали, ибо мы с Вольданной получили письма от Дугана. Друг просил нас немедленно прибыть к нему в дом на окраине Великого Села. Сразу же по прибытии мы поняли, почему Дуган призвал нас: хоть стоял полдень, в Великом Селе было темным-темно, как ночью.

"За последние несколько лет эта зловещая тьма над окрестными землями продолжала распространяться", - поведал Дуган, когда мы с Вольданной ступили в его жилище. - "И, что еще хуже, в лесах появились чудовища". "И что стало причиной?" - деловито поинтересовалась Вольданна, но Дуган покачал головой: "Мы не знаем. Ходили слухи, что источник наших бед - башня Каражан. Горожане отправились туда, чтобы проверить их. Они и меня с собой звали, но я не мог оставить жену, которая день ото дня должна была родить. А они так и не вернулись". "Мы поможем тебе отыскать их, друг, и снять проклятие с твоего дома!" - громогласно возвестил я, взмахнув молотом бурь для пущей убедительности.

Если бы мы знали тогда, с чем нам предстоит столкнуться, возможно, не бросились бы в бой, очертя голову. Но Дугана ослепила любовь к своей семье, ровно как и нас - любовь к дорогому другу. Мы ступили в Каражан... И по сей день я не знаю, сколько мы пробыли в башне... Казалось, время течет там совершенно по-иному... Ужасы, которые мы узрели внутри, превосходят все мыслимые пределы. А последний из ужасов стал самым страшным из всех..."

"Погоди!" - перебила Кардана Лиерен. - "Какой еще "последний ужас"? Рассказывай все по порядку!" "Я сам решаю, что рассказывать!" - насупился дворф. "Я ничего не знаю о своем отце, а ты лишаешь меня даже тех немногих знаний, которые ведомы тебе?!" - выкрикнула девушка. "Лиерен..." - вздохнул Кардан. - "Ты небезразлична мне, посему знаю, что есть вещи, которые тебе... будет тяжело услышать".

"Лиерен", - тихо молвила Лоания, - "хоть я тоже хочу услышать об отце, не думаю, что он хотел бы, чтобы мы узнали о его страданиях". "Ладно", - сдалась Лиерен. - "Но я настаиваю на том, чтобы узнать его судьбу". "Пусть с тяжелым сердцем, но я соглашусь", - кивнул Кардан. - "И я продолжу рассказ о вашем отце с нашего бегства из Каражана. В последний раз мы видели Дугана, когда десятки призрачных бесплотных рук утащили его во тьму. Наверное, нам стоило бы попытаться отбить его, но, как последние трусы, мы вернулись... к его вдове, Адене. Узнав о гибели мужа, она погрузилась в себя, и в таком состоянии оставалась долгие дни... А когда те начали складываться в недели, мы поняли, что скорбь сломала ее. "Быть может, проклятье, падшее на этот город, исходит из Каражана", - молвила тогда Вольданна, - "но мы повинны в проклятии, снизошедшем на эту семью". "Мы сделаем все, чтобы исправить это", - поклялся я. У Холма Ворона мы отыскали целительницу, которая заботилась бы о Адене, и оставалось решить единственный вопрос - что же делать с двумя ее новорожденными дочерьми-близняшками. У Дугана не было семьи в Великом Селе, но даже будь иначе, мы бы не оставили невинных младенцев в проклятом граде. Потому мы с Вольданной взяли по одному ребенку и растили их, как своих собственных".

"Мы хотели рассказать вам правду, когда вы повзрослеете и сможете понять - и принять - случившееся", - добавила Высшая эльфийка. Тем не менее, Лиерен потребовала, чтобы ее немедленно доставили к матери в Великое Село. "Все не так просто", - вздохнула Вольданна. - "Великого Села больше нет. Столь страшно было проклятье, что город стал известен как Даркшир. Для детей там слишком опасно".

Но Лиерен и Лоания не сдавались, доказывая, что они не дети и имеют право узнать свою мать. Переглянувшись, дворф и эльфийка сдались. "Мы отправимся утром", - буркнул Кардан.

Лиерен яростно расчесывала волосы в отведенной ей комнате, злясь на себя и на весь мир, лишивший ее материнской любви. Кто знает, что произошло с ее матерью за эти годы, да и жива ли она вообще.

"Ты не устала от моего лица, которое видишь каждый раз, когда смотришь в зеркало?" - грубо бросила она, не удостоив взглядом ступившую в комнату сестру. "Прости", - отвечала та, - "но я никогда не видела свое лицо столь искаженным от ярости". "А ты сама не в ярости от этого обмана?" - вскричала Лиерен. - "Кардан предал меня!"

Лоания приблизилась и, к изумлению и смущению Лиерен, принялась сама расчесывать ее спутанные волосы. "Согласна, они были неправы в том, что так долго держались нас вдали друг от друга и от матери", - произнесла рассудительная девушка, - "но с Вольданной мне жилось хорошо". "Как ты можешь говоришь такое?!" - вскинулась Лиерен. - "Мы люди, взращенные иными расами! Разве ты не чувствовала страшного одиночества, будучи с эльфами?" "Высшие эльфы - удивительные создания", - задумчиво отвечала Лоания. - "Мои собственные потуги найти свое место в мире сродни их стремлениям".

Лиерен поднялась с кровати, подошла к окну. "Дикие Молоты - гордый и могучий народ, процветающий в единстве", - молвила она. - "Но, несмотря на все их обещания, мои победы никогда не станут частью их наследия!" "Мы создадим собственное наследие, сестра", - Лоания порывисто обняла ее, и Лиерен донельзя смутилась, столь чужд ей был этот простой жест. "Ты совсем размякла с этими эльфами", - пробормотала она. "А ты пахнешь чудно", - хихикнула Лоания.

Как бы то ни было, завтра они встретятся со своей матерью...

Наутро близняшки, сопровождаемые Карданом (с которым Лиерен упорно не желала знаться) и Вольданной, отправились в долгий полет на юг, к Сумеречному лесу, на окраине которого и пребывал Даркшир. Мертвые деревья под темными небесами - картина малоприятная...

Оставив грифонов на окраине пустынного городка, близнецы со всех ног бросились к домику, на который им указали приемные родители. Лиерен рывком распахнула дверь, уклонилась от стайки голубей, вылетевших наружу. Как и ожидалось, дом был покинут, и давно.

Неожиданно напавшие монстры отвлекли четверку от исследования домишки, благо твари окружили их со всех сторон. Кардан и Лиерен отбивались от наседающих чудищ молотами бурь, в то время как Вольданна и Лоания разили их стрелами.

В тумане вспыхнули огни факелов, и на помощь к маленькому отряду подоспели люди-воители, споро завершившие расправу над монстрами. Их предводитель, одноглазый мужчина средних лет, приблизился к спасенным. "Небезопасно следовать через Сумеречный лес столь малым числом", - промолвил он. - "Мы вынуждены настаивать на том, чтобы вы немедленно покинули эти земли, чужаки". "Мы не чужаки!" - возразила Лиерен. - "Мы - дочери паладина Дугана и его жены Адены!" "Вы не знаете, где наша мама?" - вежливо поинтересовалась Лоания.

Долгое мгновение мужчина молча разглядывал близняшек, затем вздохнул. "Ответ ожидает вас в Даркшире", - молвил он.

Воины сопроводили близняшек, а также дворфа и Высшую эльфийку в здание на окраине Даркшира, где как раз сейчас товарищи их держали совет, склонившись над картой окрестных земель. "Командующая Черновласая", - молвил одноглазый, лишь переступив порог, и миловидная женщина оторвалась от созерцания карты, с любопытством воззрилась на незнакомцев, - "эти девушки утверждают, что они - дочери паладина Дугана... и супруги его Адены". "О, но вы же не отца ищите", - отозвалась командующая, - "вы должны знать, что он..." "Мы пришли повидать мать", - молвила Лоания, а Лиерен добавила: "Если ты скажешь нам, где ее найти, мы тут же уйдем и не будем вам мешать".

"Адена мертва", - произнесла Алтея Черновласая, опустив глаза. Лоания вскрикнула, зажав рот ладонью; глаза ее округлились от ужаса. Лиерен же скорбно склонила голову. "Тогда отведи нас к ней на могилу", - попросила она командующую.

Исполнить сию просьбу командующая отряда противостоящих силам зла в Сумеречном лесу приказала своему доверенному лейтенанту, с которым близняшки уже успели познакомиться. Одноглазый - Доддс - повел их по еле заметной тропе, вьющейся мимо мертвых, черных древ, и ведущей к погосту у Холма Ворона. Черновласая поведала девчатам, что мать их скончалась вскорости после того, как Кардан и Вольданна забрали новорожденных, и судьба ее... воистину трагична.

Через лес в пугающей тишине двигалась колонна нежити... и направлялись мертвяки к Даркширу. Сказав, что должен немедленно предупредить командующую Черновласую, Доддс оставил спутников, заметив, что, если нежить действительно покинула Холм Ворона, там будет безопасно.

Заметив среди мертвяков женщину, черты лица которой до боли напоминали ее собственные, Лиерен выскочила из укрытия, бросившись к той... которую посчитала матерью. Однако нежити неведомы родственные чувства, и женщина, воздев меч, занесла его над головой Лиерен. Удар молотом бурь парировал Кардан, приказав близняшкам бежать прочь, тем более, что иные мертвяки, следовавшие к Даркшору, воззрились на четверку голодными глазами.

Лиерен, Лоания и Вольданна вступили в сражение, а в скором времени подоспел и Доддс с подкреплением. Видя, что один из воителей занес меч над той, которая была при жизни их матерью, Лиерен встала между человеком и нежитью, и парень в недоумении опустил клинок. "Что ты делаешь?" - вопросил он. - "Разве ты не знаешь, что убить нежить - значит, освободить ее душу?" Молча девушка протянула руку, и воин передал ей свой меч. "Не тебе ее освобождать", - прошептала девушка.

Лоания и Лиерен приблизились к поверженной нежити; лица их были залиты слезами. Как же жестока судьба! Они так надеялись на встречу с матерью... что ж, встреча состоялась. "Мне стыдно за то, что я когда-то считала свои собственные страдания невыносимыми", - молвила Лиерен, занеся меч для удара...

Тело матери близняшки погребли в живописном уголке дикоземья, на самой границе Хинтерланда и Квел'Таласа.

"Прекрасное место", - прошептал Кардан, и Вольданна кивнула, положила ему руку на плечо. "Да", - согласилась Высшая эльфийка. - "Рядом с нашими землями. Теперь они часто могут навещать свою мать". Дворф и эльфийка замерли в отдалении, давая девушкам возможность одним побыть у надгробья. Ведь иногда слова бессмысленны, и только хуже от них...

"Думаешь, теперь можно сказать, что теперь мы почтили память Дугана и Адены?" - обратилась к товарищу Вольданна, и дворф, поразмыслив, кивнул: "Думаю... да. Думаю, мы действительно можем так сказать".

Сестры же, стоя над могилой матери, вели тихий разговор. "Я... я решила простить Вольданну", - молвила Лоания. - "А ты что решила насчет Кардана?" "Он посвятил мне всю жизнь, ради наших родителей..." - вздохнула Лиерен. - "И я считаю за честь, что могу называть его отцом". Порывисто обняв Лоанию, она добавила: "И я считаю за честь, что могу называть тебя... сестрой. Надеюсь, ты навестишь меня на Воздушном Пике?" "Да, но надеюсь, что и ты будешь заглядывать в Квел'Данил", - отвечала та. "Обещаю", - кивнула Лиерен.

Взявшись за руки, они обратились к надгробию. "Как обещаю и то, что, когда мы повзрослеем, то отправимся в Каражан и освободим душу отца так же, как освободили душу матери", - поклялась Лиерен, и Лоания согласно кивнула: "Ведь это... наше наследие".

Ввиду отсутствия явной угрозы со стороны разгромленной Орды, трения стали возникать и внутри держав Лордеронского Альянса. Стромгард и Джилнеас, к примеру, воспротивились указу Лордерона о помещении орков в трудовые лагеря, настаивая на их поголовном уничтожении; в итоге в союзниках короля Теренаса остались лишь юный монарх Азерота - Вариан Вринн, правитель Кул Тираса - адмирал Праудмур, и Верховный маг Даларана - Антонидос. Кроме того, захваченные земли Альтерака стали яблоком раздора, ибо каждая из стран Альянса жаждала урвать кусок павшего королевства.

И здесь, на фоне дрязг, поглотивших великий совсем еще недавно Лордеронский Альянс, миру вновь явил себя черный дракон Нелтарион, рекомый Смертокрылом. Во время Второй Войны он убивал как людей, так и орков, неся с собою хаос и разрушение, ибо суть его состояла в уничтожении всего живого в мире, за исключением своего собственного рода.

Приняв человеческий облик отважного дворянина - лорда Давала Престора, Нелтарион где хитростью, а где - колдовством, убедил лидеров Альянса сделать его королем Альтерака. Заняв эту позицию, черный дракон - сущность Хаоса - намеревался ввергнуть смертные расы в очередную войну. Лишь волшебники Даларана с помощью красного дракона Кориалстраша в облике человека - Красуса, зрели истину сквозь завесу колдовства Нелтариона. Последний, ведая о возможной угрозе, обратил королей человеческих держав против волшебников Кирин Тора, магией подчинив себе разумы монархов, в том числе и короля Теренаса.

Еще в первые месяцы Второй Войны Нелтарион способствовал пленению орками Алекстраши, королевы красных драконов, надеясь впоследствии выкрасть драконьи яйца, отложенные ею, и вывести из них собственный род. Дабы сего не случилось, Кирин Тор отрядил Ронина, волшебника, Фальстада, дворфа, и Верису Ветрокрылую, Высшую эльфийку, в цитадель Грим Батол, оплот орка-чернокнижника Некроса, где и содержалась несчастная Алекстраша.

Тогда, все еще сражаясь за вызволение Квел'Таласа, лорд Лотар выставил против Орды, пытающейся пробиться на север через королевство дворфов, войска Даларана и Стромгарда. Стокновение сил произошло у дворфской крепости Дун Модр; войска Альянса отбросили орков назад, и те бежали на юг, через Тандольский мост, дабы занять оборону у Дун Алгаза - иной приграничной цитадели. Однако и там зеленокожая братия под началом вождя Зулухеда долго не задержалась, ибо конница рыцарей Альянса бешено врезалась в их ряды, обратив орков в паническое бегство к Грим Батолу, последней крепости в Каз Модане, находящейся под контролем Орды. На фоне кипевшей яростной битвы, трио посланцев Кирин Тора пробралось в крепость Некроса и вызволило плененную Алекстрашу.

И теперь, видя возвышение Нелтариона, четыре иных великих дракона обратили свой гнев на предательского собрата, но, лишенные сил своих, заключенных в Душу Демона, не смогли уничтожить его. Победа пришла лишь тогда, как Ронин, маг Даларана, разрушил реликвию, тем самым восстановив мощь драконов в полной мере. Мертв ли Нелтарион ныне? Быть может... Хотя многие считают, что это был бы слишком большой дар несчастному миру...